И мечты станут явью

Вдруг с тестом ошибка? Ну да, теперь его подменили! Бред. Итак, остается смириться. Довольно играть с собой в утешительные игры и мечтать, как всякий одинокий нелюбимый ребенок, об идеальных родителях. Которые однажды непременно тебя найдут, обнимут и скажут, как тосковали без тебя всю жизнь. И что теперь все будет хорошо! Нет, ей надо принять, причем для собственного же блага, если она не хочет в дальнейшем свихнуться (а это может произойти, если продолжать жить в мире иллюзий), что ее настоящие предки по какой-то необъяснимой причине дочку еле выносили (за непохожесть? За то, что их мечты не сбылись?) и попрекали всем, к чему только можно придраться. В особенности отец. А мама не говорила с ней ни о чем, ни разу не приласкала, не обняла. Эля видела, как ее напрягает любое действие насчет нее – да мать и открыто жаловалась, как много она тратит сил (просто угробила на Элю и Андрея жизнь). Хотя Элька очень старалась облегчить ей быт, часто на всех готовила, мыла за всеми посуду, сама себе стирала, на всех гладила, убиралась, бегала по прачечным, обувным мастерским и химчисткам. Большинство ежедневных покупок тоже были на ней. Но мать почти всегда была ею недовольна, как и отец. Хотя Эля была старательной, и жизнерадостной – вопреки всему, и в целом людям нравилась. Незнакомые тетеньки в очередях могли погладить ее по голове и сказать: «Какая помощница растет – вот с кем родителям повезло!». Но ее собственные предки не хвалили Элю почти никогда. Разве что когда она приготовит вкусняшку по поваренной книге, и то в самый первый раз – потом то же самое от нее уже требовалось. С ней не было почти никаких проблем (разве что болела иногда). Ей не нужно было помогать с уроками, Эля была одной из лучших учениц в школе. И вообще изо всех сил старалась стать образцовым ребенком. И, тем не менее, ее очевидно не любили. «Почему? За что?!».

Чтобы жить дальше

Эля кинула взгляд на Роберто. Ей сейчас так нужна

дружеская поддержка!

– Я думаю, у меня плохая карма, раз мне достались родители с таким отношением ко мне. Маме было не до меня. А отец каждый день растаптывал мое достоинство. Еще мне кажется, мне нет места на этой земле…

– А мне кажется, ты себя не любишь.

– Дело не в этом. Я-то как раз стараюсь адекватно относиться к себе и окружающим. Просто мне кажется, меня никто не любит. – (под «никто» Эля имела в виду, конечно же, «ты»). – И никогда по-настоящему не любил…

Роберто улыбнулся: – Джош время от времени тоже говорит, что у него нет друзей и его никто не любит. Но это совсем не так!

– Но почему-то же он это говорит! Значит, он это чувствует. Опасно, когда личность формируется с таким ощущением. Ты пытался узнать, почему ему так кажется?

– Он никогда ничего не отвечает. Не хочет объяснять.

– Спроси снова!

– Мне кажется, вы оба сильно преувеличиваете. Почему ты считаешь, что весь мир настроен против тебя? Например, если несколько встреченных тобой мужчин оказались не слишком порядочными, это вовсе не значит, что все мужское население планеты негодяи. Точно также многие мужчины полагают, что все женщины проститутки – но это же не так. – однако по тому, как Роберто произнес слово «проститутки» – с такой злостью и таким нажимом, Эля поняла, что он сам в глубине души считает точно так же! И ему для этого хватило одной Донны. А ей, чтобы начать верить в плохую карму и сомневаться в мужчинах, понадобилось куда больше говнюков, включая коммунальных соседей и поселковых гопников. Хотя Роберто прав: несколько встреченных козлов вовсе не означает, что каждый из миллионов самцов такой же. Она просто не тех выбирала! И чего еще ждать от коммуналок и выселок? Да, возможно, по свету бродят стада достойных мужчин…но ей нужен только один. Который ее не любит! И вторая величайшая мечта ее жизни о потерянных любящих родителях тоже потерпела полный крах. Теперь она на самом дне пропасти и не знает, как оттуда выбраться. А еще так больно, что этого даже не чувствуешь. Вернее, кое-что: что у ее души нет больше сил здесь находиться. Зачем? Во имя чего?

При этом она вовсе не считает, что весь мир настроен против! Ему просто нет до Эли никакого дела. Ее чувств и потребностей ни для кого как будто не существует.

Она заставила себя улыбнуться: – У меня сегодня трудный день. Скажи мне что-нибудь хорошее!

– Это нелегко…

– Но не настолько, чтобы совсем ничего не придумать!

– Многие люди в мире несчастны, – Роберто как-то равнодушно пожал плечами.

– Это совсем не то, что хочется услышать в такие минуты! – но итальянец в ответ не сказал ничего.

– Можешь обнять меня, как Джоша? Только если ты хочешь, конечно, – Элин голос задрожал. Если бы Роберто пересилил себя и сказал пару участливых слов, пусть даже формально, ей было бы достаточно. Неужели это так трудно для него? Ободрить своего друга?