«И мы, как боги, мы, как дети…»

Как в раковине малой – ОкеанаВеликое дыхание гудит,Как плоть ее мерцает и горитОтливами и серебром тумана,А выгибы ее повтореныВ движении и завитке волны, —Так вся душа моя в твоих заливах,О, Киммерии темная страна,Заключена и преображена.С тех пор как отроком у молчаливыхТоржественно-пустынных береговОчнулся я – душа моя разъялась,И мысль росла, лепилась и ваяласьПо складкам гор, по выгибам холмов.Огнь древних недр и дождевая влагаДвойным резцом ваяли облик твой —И сих холмов однообразный строй,И напряженный пафос Карадага,

Сосредоточенность и теснотаЗубчатых скал, а рядом широтаСтепных равнин и мреющие далиСтиху – разбег, а мысли – меру дали.Моей мечтой с тех пор напоеныПредгорий героические сныИ Коктебеля каменная грива;Его полынь хмельна моей тоской,Мой стих поет в волнах его прилива,И на скале, замкнувшей зыбь залива,Судьбой и ветрами изваян профиль мой!6 июня 1918<Коктебель>

«Выйди на кровлю… Склонись на четыре…»

Выйди на кровлю… Склонись на четыреСтороны света, простерши ладонь.Солнце… вода… облака… огонь…Всё, что есть прекрасного в мире…

Факел косматый в шафранном тумане,Влажной парчою расплесканный луч,К небу из пены простертые длани,Облачных грамот закатный сургуч.Гаснут во времени, тонут в пространствеМысли, событья, мечты, корабли…Я ж уношу в свое странствие странствийЛучшее из наваждений земли.<11 октября 1924Коктебель>

«Фиалки волн и гиацинты пены…»

Фиалки волн и гиацинты пеныЦветут на взморье около камней.Цветами пахнет соль… Один из дней,Когда не жаждет сердце переменыИ не торопит преходящий миг,Но пьет так жадно златокудрый ликЯнтарных солнц, просвеченных сквозь просинь.

Такие дни под старость дарит осень.20 ноября 1926<Коктебель>

«Судьба замедлила сурово…»

Судьба замедлила суровоНа росстани лесных дорог:Я ждал и отойти не мог,Я шел и возвращался снова…Смирясь, я всё ж не принималЗабвенья холод неминучийИ вместе с пылью пепел жгучийЛюбви сгоревшей собирал…И с болью помнил профиль бледный,Улыбку древних змийных губ —Так сохраняет горный дубДо новых почек лист свой медный.Февраль 1910Коктебель

«Теперь я мертв. Я стал строками книги…»

Теперь я мертв. Я стал строками книги   В твоих руках…И сняты с плеч твоих любви вериги,   Но жгуч мой прах…Меня отныне можно в час тревоги   Перелистать,Но сохранят всегда твои дороги   Мою печать.Похоронил я сам себя в гробницы   Стихов моих,Но вслушайся – ты слышишь пенье птицы?   Он жив – мой стих!Не отходи смущенной Магдалиной —   Мой гроб не пуст…Коснись единый раз, на миг единый   Устами уст.19 марта 1910Коктебель