И на закате распускаются цветы (СИ)

   Через полгода после скромной свадьбы Сергей Петрович купил небольшой, но крепкий домик на двух хозяев и после ремонта поселил в нем Леночкину мать и единственную свою родственницу, младшую сестру отца, которую привез из Тюмени. Леночка была счастлива, что вдобавок к достатку и покою стала владелицей доброго и отзывчивого сердца своего супруга. После рождения ребенка ее счастье стало еще более полным: ей было радостно видеть восторженное лицо мужа, суету старушек вокруг малыша, и единственное, чего она продолжала страстно желать, так это увидеть своего сына счастливым.. Но с этой девушкой, Ритой, решила она, он счастлив не будет, слишком уж у нее были холодные глаза, однако, встречая ее, приветливо улыбалась, потому что верила, что время все расставит по своим местам.

   Минуло лето, Павлу надо было возвращаться в Свердловск, и он едва не плакал, думая об этом. На вокзал Рита не пришла - они простились вечером предыдущего дня. Он хотел сказать ей о многом, но не смел, боясь испортить то, что, как ему казалось, уже было между ними, и был безмерно счастлив, когда девушка положила ему руки на плечи и легонько притянула к себе. Он долго целовал ее губы, вдыхал запах волос, чувства переполняли его, а она, позволяя ласкать себя, оставалась такой же холодной, как всегда, и думала лишь о том, что ничего такого, с чем она связывала первый поцелуй, не произошло: не погасли на миг звезды, не замерло время, счастье не окатило теплой волной, не закружилась голова, сердце не затрепетало где-то у горла - поэтому ей пришлось с сожалением признать, что ожидание было гораздо приятнее действительности.

   Потом Павел почему-то не говорил, а шептал, что любит ее, будет приезжать как можно чаще, что после Нового года у него будут длинные каникулы. Милый мальчик, он так и не спросил Риту о ее чувствах, кроме того он был еще слишком молод, чтобы знать о том, как это бывает, когда собственные чувства находят отклик в сердце другого человека. Он только старался дать ей свою любовь, совершено ничего не ожидая в ответ. Рита лишь улыбалась, потому что его слова и прикосновения были приятны, и она подумала, что о любви, наверно, больше выдумали, что она, любовь, скорее всего, такая и есть, легкая и необременительная. Что ж... значит, пришло и ее время.

   Он старательно кутал плечи девушки своим пиджаком и никак не мог оторваться от дорогих ему губ, потому что было просто невыносимо думать о череде дней, которые пройдут без нее.

   И Павел, действительно, приезжал два раза только на воскресенье, часто писал, и его первое письмо было похоже на последнее, потому что в них говорилось только о том, как скучны и серы дни без нее, любимой. Иногда она отвечала, но письма ее были сухи и кратки, и он, как ни старался, ничего не мог найти для измученного сердца ни в строках, ни между ними. Павел не позволял себе обидеться, как молитву повторяя, что это ничего не значит, просто она скромна и порядочна, что между ними все так чисто и ясно, что нет повода для каких-либо тревог. Однако, все же это были ее письма, и он старался не расставаться с ними, храня в сумке между тетрадями с лекциями.

   Домой на каникулы он приехал даже раньше, чем планировал и, расцеловавшись с матерью и пообещав вернуться рано, заторопился к Рите. Как всегда в воскресенье первую половину дня она проводила дома. После завтрака мать занялась обедом, а Рита с отцом решили сыграть партию в шахматы. Играла она неплохо, правда, чаще проигрывала, но играла, чтобы доставить отцу удовольствие. Он, подолгу обдумывая каждый ход, бурно радовался даже и тогда, когда партия складывалась удачно для нее, и кричал жене:

   - Посмотри, что твоя дочь сегодня вытворяет... Наголову меня разбила...

   Если же выигрывал он, то, складывая фигуры, вспоминал о "Варяге", который не сдается врагу.

   Все было дома как всегда, когда раздался стук в дверь и на пороге появился Павел. Он не мог сдержать улыбку, был возбужден, но пришлось взять стул и ждать, пока закончится партия. Они же не торопились, почти не обращали на него внимания, а ему с трудом удавалось сдерживать неизвестно откуда прорвавшееся раздражение, потому что нельзя было сиюминутно прикоснуться к девушке, ставшей еще более желанной от того, что была так близка. Наконец партия закончилась, отец смел с доски рукой оставшиеся фигуры и, довольный, рассмеялся. Рита улыбнулась отцу и Павлу, привычно отметив при этом, что Павел рядом с отцом кажется еще более некрасивым, но в его глазах было столько обожания, что она тут же забыла об этом.

   Вечером Рита была у Павла в гостях и он, краснея от смущения, застегнул на ее руке серебряный браслет, который должен был подарить на Новый год. Хотя праздник уже прошел, он заявил, что никто не помешает им отпраздновать его сегодня, и открыл бутылку шампанского. Мать и отец недолго посидели с ними и вскоре отправились на день рождения к одной из приятельниц Елены Николаевны.