И ниёр вурту (Я найду тебя)

— Так ты решил взять оптом? — я не была расположена шутить, а тем более умолять. — Микарт, давай я разденусь без тебя, а потом тебя позову, и мы обговорим детали.

Что еще оставалось делать Микарту? Он вышел.

Я поспешно избавилась от одежды и забралась в душистую воду. Глаза закрылись сами по себе, рука нащупала приготовленную заранее смесь душистых и дезинфицирующих трав — аналог зубной пасты, а противный мозг забыл дать команду и рот не открылся — я обещала магу позвать его, но не позвала.

Алкоголь плохой друг. Тем более — обладателя дара. Тем более — дара, как у меня. Стоило мне отключиться, как тут же стали всплывать образы и картины непристойного содержания.

Я обреченно застонала. Сил отгонять образы не было вообще. Пускай это вмешивается маг или ворожея — плевать. Я хочу отдохнуть.

Стоило мне махнуть рукой и прекратить сопротивление, как сеанс эротического кино мгновенно прекратился, и позволил мне облегченно вздохнуть. Голова моя покоилась на бортике ванны, вода остывала медленно — пена сохраняла тепло, только шея, остающаяся не покрытой пенной шубой, покрылась мурашками.

А затем холодок перебрался ниже — на плечи. Я решила, что кто-то выпустил воду, и подняла руку, чтобы ощупать кожу у ключицы. Но пальцы наткнулись на что-то другое. Я стала ощупывать найденную лишнюю часть тела, медленно соображая, что может находиться у меня на плече — шарообразное, немного колючее, теплое…

Мозги соображали медленно, и пока маховик раскручивал шестеренки, холодок стал перебираться ниже — на грудь, живот…

Да что ж такое?

Я глубоко вздохнула, подпитывая кровь новой порцией кислорода, и приоткрыла один глаз.

— Нежность тебе не к лицу, Микарт…

Как оказалось, то, что я нащупала у своей шеи, было головой мага. Это его шаловливые губы, согревая поцелуями кожу у самого уха, дарили контрастный холодок на остальных частях тела.

— А что мне к лицу? — не прекращая ласкать меня, спросил Темный.

— Страсть тебе к лицу. Порывы. Необузданность. — Лениво перебирала я характеристики, продолжая принимать эротические ухаживания.

Маг переместился, склоняясь надо мной. Я попыталась открыть глаза — бесполезно. Веки были настолько тяжелы, что казалось, никогда не смогу осилить это упражнение. И как только люди моргают?..

— Боюсь, ты сейчас не в том состоянии, чтобы принимать страстные ласки, — прозвучало сквозь туман.

А что за варево дала мне выпить Сивральвэ? Говорила же, что будет лучше!

— Микарт, — я все же открыла глаза, но смотрела на Темного обеспокоенно. — Сивральвэ могла меня отравить?

Маг понял все мгновенно. Бросился в комнату, сшибая по пути стулья и ширму, и вернулся через мгновенье со стаканом воды.

— Пей! — приказал, подхватывая меня под затылок и приподнимая, чтобы я не захлебнулась.

Я принялась пить — вода оказалась безумно соленой. И меня тут же вырвало.

Продолжая играть роль спасителя, Микарт рывком выудил мое расслабленное тело из бадьи, непонятным мне способом выкрутился и набросил на меня простыню. Следующее, что помню — спальня и кровать. А затем — стук в дверь и перепуганный голос стража:

— Сивральвэ отравили!

Ну, вот и все! Сейчас все разрешится. Я так долго шла к ответам, и вот, не дойдя пары шагов, вернусь к себе в реальность. Я там в своей кладовке, наверное, уже паутиной покрылась. Хотя, нет, там же время стоит, пока я тут путешествую…

Но очнулась я не в коморке с консервацией. Продолжая лежать на кровати все в той же комнате с заглядывающей в окна бирюзовой луной, я прислушалась к ощущениям. Голова — пуста, живот — не болит, ноги — шевелятся, сердце — стучит. Спине — прохладно, а груди — жарко.

Пошевелила руками и обнаружила инородное тело.

— Микарт! — возмутилась я, глядя, как маг поднимает голову, и сонно смотрит на меня снизу вверх. — Микарт, ты что себе позволяешь?

Я попыталась выпутаться из простыни и рук, но решила, что сделаю только хуже — никто меня не соизволил облачить в одежду.

— Какого ятедамбля? — продолжала я возмущаться.

В мгновение ока Микарт из сонного и ласкового превратился в буйного и страстного: схватив меня за плечи, заставил сесть, и встряхнул. Как ни странно, но голова не взорвалась фейерверками, из глаз не посыпались искры.

— Так, успокойся! — прикрикнул на меня Темный.

Ага, как же! Не знаю, как там у других, но если мне сказать «успокойся» теня тут же рвет на мелких хомяков.

— Иди в пень! Сам успокойся! Я голая! А ты даже… не это… — я путалась в словах. Стоило мне заглянуть в глаза Микарту, из головы тут же выскакивали все мысли, я не могла сосредоточиться, и взгляд все время скользил вниз, намереваясь заглянуть в разрез рубахи мага. Дыхание прерывалось, а все тело мелко дрожало от напряжения.

Все плохо, все очень плохо…

Я закрыла глаза и попыталась отрешится от реальности. Микарт продолжал держать меня за плечи, а я сидела, прикрывая наготу влажной простыней.

— Я жива, — вдруг сообразила я, — а Сивральвэ?

— Жива, ведьма, — Микарт, наконец, отпустил меня, но увидев, как я заваливаюсь, поспешил поправить траекторию падения — на подушку, — она с бодуна перепутала травы. Но ее тоже успели откачать. Как тебя.