И опять Пожарский 6

Пристроили слонов и тигров, отдохнули денёк, и понял, Чепкун, что сидение в тереме у Сергея Погожева ничем не лучше, чем у воеводы Ивана Андреевича Голицына, разве что пить не заставляют. И стал тогда княжич организовывать футбольные команды. Начал детскую набирать из переселенцев, всего их было двадцать семей, да в каждой семье по паре пацанов нашлось, целых две команды получилось, но памятуя наставления князя Пожарского, не стал команды формировать Чепкун по национальному признаку, наоборот, нарочно перемешал марранов с морисками, назвали команды «Белуга» и «Стерлядь». А пока возился с детьми Разгильдеев, вершиловцы и ещё четыре команды сами организовали. Целый день теперь на новом «стадионе» игра кипит. Даже с Астрахани народ приезжал посмотреть на забавы вершиловцев. А потом сотник стрельцов Афанасий Петраков попросил и астраханцев взять в обучение. Тоже две команды сформировали. Так, глядишь, и зима незаметно пролетит.

Событие семьдесят девятое

Со стеарином проблем не возникло. Йоханнес Хартманн - бывший профессор химии и медицины в университете Марбурга, в Вершилово освоился быстро. Русского он, понятно, не знал, но в совершенстве владел латынью, французским, голландским и несколькими диалектами немецкого. Его книгу «Помощь начинающим изучать химию» чуть подправили ван Бодль и князь Пожарский, Глаубер перевёл на русский, и книгу издали в типографии этого волшебного города. Почти два года, что профессор прожил в Вершилово, он изучал русский со всем прилежанием и теперь, пусть с немецким акцентом, но вполне сносно, мог на нём говорить. Письменный русский дался ещё проще. Сейчас все они вместе пишут учебник по химии на русском языке. Вот Пётр Дмитриевич вернётся с войны, прочитает, и можно будет печатать.

Уезжая, князь Пожарский каждому из химиков поставил несколько задач. Хартманну досталось две. Первая была получить стеарин. Ничего сложного, тем более что Пётр Дмитриевич подсказку дал. Нужно просто растворить мыло в воде, и обработать кислотой. Вся проблема и заключалась-то в определении нужной кислоты и нужной концентрации. Самый дешёвый вариант получился с уксусной кислотой. С её получением, какие проблемы, окислил этиловый спирт до уксуса и всё. Серная, азотная, фосфорная, соляная, тоже работали, но они дороги.

Получив стеарин, профессор отнёс его на свечной завод и попросил отлить несколько разных свечей. Ему отлили, и толстые, и тоненькие. Проверили. Что ж, свечи как свечи. Правда, очень дорогие. Чтобы получить едкий натрий приходится пережигать огромное количество угля. На таких свечах разоришься. Может, со временем, они научатся делать натриевую щёлочь дешевле. Вот тогда можно будет подумать и о стеариновых свечах. Хотя, пользуясь постоянно керосиновой лампой, Йоханнес Хартманн вообще надобности в свечах не ощущал, ну, разве что в храме.

Вторая задача тоже особых проблем профессору не доставила, ну, если не считать того, что кожу на пальцах немного сжёг. Князь поставил ему цель получить хлорную известь. Обжёг он самый чистый и белый известняк, получил оксид кальция. Растворил в воде, отфильтровал и стал прогонять через жидкость газообразный хлор 2Cl2 + 2Ca(OH)2 = Ca(OCl)2 + CaCl2 + 2H2O. Хлор получил ещё в прошлом году Жан Рэ, экспериментируя с солями свинца. Тоже не дешёвый способ и много его не сделаешь. К тому же хлор шёл ещё и на производство соли Рэ (бертолетова соль) для изготовления капсюлей, но немного Йоханнесу выделили. Как и описывал это вещество князь Пожарский, получилась удивительная вещь. Самый настоящий отбеливатель. Волокна льна теперь не нужно годами на солнце обесцвечивать, сунул в хлорную известь и готово. И бумагу, наверное, так можно? Нужно будет попробовать. Пётр Дмитриевич же говорил, что главным достоинством этого нового вещества является то, что оно убивает любых микробов, самый лучший дезинфектор.

Работая с известью и смешивая её с разными веществами, можно сказать, что случайно, получил профессор и красивую синюю краску. Назвал он её «известковая синяя». Известковая синяя приготовляется из растворов медного купороса, нашатыря и известкового молока. Получившийся осадок Хартманн отфильтровывал, высушил до кашеобразного состояния и пропустил через краскотёрку для лучшего перемешивания краски с оставшейся известью, а потом окончательно высушил для превращения в порошок. Что за вещество у него получилось, сказать химик не мог, может, позже, князь Пожарский поможет.

Закончив с краской и отбеливателем, Йоханнес решил помочь в исследованиях Жану Рэ. Тот получил от князя задачу попытаться приготовить мочевину не из обычной мочи, а синтезом из аммиака и углекислого газа. Формулу мочевины Пётр Дмитриевич не помнил, температуры процесса тоже, нужен ли катализатор, и что им является, не знал, а потому работа предстояла не простая.