И опять Пожарский 6

Сильно. Жаль нельзя прочитать это архиепископу Франческо Коласуонно. Не поймёт. Пришлось вместо патетики добить грубой прозой бытия:

- Мастерская по производству изделий из цветного стекла, в том числе бутылок.

- Я завтра выеду в Варшаву, - «горестно» вздохнул папский нунций.

Событие семьдесят четвёртое

Генерал Амброзио Спинола стоял на коленях в церкви Сан-Сатурнино в Помплоне столице Наварры и истово молился. Неправда. Это губы шептали молитву, это рука творила крестное знамение, это спина сама сгибалась в поклоне. Разум в этом не участвовал. Разум пытался анализировать события. Не получалось. Паника мешала.

Этот поход на Сантандер не заладился с самого начала. С чего же? Ну, вот хотя бы с того, что именно в это время герцог Савойский затеял войну с Генуей за маркизат Зуккарелло. Да, именно с этого. Ему практически не удалось нанять земляков. Так, пару сотен отребья. Потом начались и потери. Совершенно неожиданно взбунтовался и ушёл полк богемских аркебузиров. Ну, да, им два месяца не платили жалования. Так всем не платили. Обещали же заплатить после того, как разделаются с бунтовщиками в Сантандере. Этот старик, барон фон Плотто, что командовал полком, понёс при объяснении какую-то чушь про то, что полк наняли русские, да ещё и вперёд заплатили. Опять русские? Не слишком ли часто в последнее время упоминаются эти схизматики?

Потом была неудачная попытка переправить войска в Барселону. Поднялся настоящий шторм, и корабли были вынуждены вернуться в бухту. Только через три дня погода наладилась. Только вот ненадолго. В Балеарском море, едва они миновали Корсику, снова попали в шторм. Корабли развернуло и раскидало, а одну двухмачтовую галеру разбило о камни недалеко от городка Кальви на Корсике. Галера не большая и погибло всего около двухсот наёмников. Только вот это были те самые двести человек, что он нанял в родной Генуе.

А потом был изнуряющий переход из Барселоны в Помплону. Природа решила, что хватит испытывать армию генерала Спинолы ветрами и дождями, пусть погреются на солнышке. Такой жары в сентябре и октябре генерал не припоминал. Из четырёх с лишним тысяч человек до столицы Наварры добралось только три с половиной. Остальные дезертировали, слегли с поносом или отдали богу душу в пути. А вот о дальнейшем пути даже вспоминать было страшно. Началось всё при выходе из Пломпоны. На правой стороне дороги, в лиге от города, был вкопан столб, к нему прибит деревянный щит, обтянутый белой тканью, и на этом белом поле был написан кровью указатель – «Дорога в Ад». Надпись была сделана на латыни. Пришлось срубать столб и отдирать ткань, а ночью исчезло ещё не менее сотни человек. Дезертировали. На следующий день опять столб и опять надпись кровью. Другая надпись. На этот раз на жёлтой ткани было написано – «Ад стал ближе». Утром опять недосчитались почти сотни человек. Так мало того. Нашли убитого часового. Ему вспороли живот, достали кишки и выложили ими стрелку на дороге. Пришлось останавливаться и высылать разведку. Причём, остановиться пришлось в месте, где нет ни речек, ни ручьёв, ни колодцев. Солдаты начали роптать. К счастью вернулись кавалеристы и доложили, что дальше до самого Ирурцуна всё спокойно. Ночь в этом маленьком городке провели, обставившись караулами. По лагерю гуляли слухи, что армия идёт воевать с колдунами и что там, в Сантандере, уже пропало несколько полков. Бесследно.

А утром и случилось событие заставившее войско вернуться назад в Помплону. Нужно было переходить вброд небольшую речушку. Мост-то был, но уж больно хлипкий и узкий. На переправе авангард обстреляли. Сразу на противоположном берегу речушки была навалена груда камней, вот из-за неё и обстреляли кавалеристов. Спинола ехал чуть позади и пули избежал. Пришлось организовывать штурм. Самое скверное, что это посреди дня в центре Испании. Кто осмелился напасть на целую армию?

Лучше бы было не выяснять. Неизвестные с завидным хладнокровием расстреляли две атаки. Погибло без малого двести человек. А потом огонь прекратился. Очередная атака добралась до камней, и, побросав мушкеты и копья, наёмники ринулись назад. Их еле удалось остановить в центре лагеря. Несчастные крестились и что-то мычали про деревянных солдат. Генерал взял десяток офицеров и роту пикинеров и проехал до камней. Сначала бросился в глаза столб с привязанным к нему священником. Картина была жуткая. Ухо монаха было проколото и в него вдета большая золотая серьга с кровавым рубином. Но это далеко не всё. Внизу живота ряса была порвана или разрезана, детородный орган несчастного извлечён наружу и к нему был привязан большой коровий колокольчик. Что это? Какой-то колдовской обряд?