И опять Пожарский 6

Назад дорога намного дольше оказалось, всё же против течения выгребать. К концу лета токмо дошли до Юрьевой горы или Чечуйского волока. Зимовали опять в своём месте, благо всё построено уже. А к весне решили, что назад возвращаться опять с тунгусами воюя не след. Попробуем выше подняться по Лене. Ещё вёрст, поди, с полтысчи проплыли, пока совсем мелко не стало. Вот возле одного из притоков, что Куленгой прозывается, и бросили шитики. Дальше уже пёхом по степи пошли на закат и чуть на полдень. Вдоль речек тянулись открытые места, напоминавшие степи. Здесь мы столкнулись с новым народом — братами (бурятами). С удивлением увидели мы огромные табуны лошадей и возделанные поля с посевами проса, гречихи и ячменя. Поля как у нас прямо, только вместо изб круглые, обтянутые войлоком юрты.

Пройдя свыше двухсот вёрст, вышли мы к новой неизвестной реке. Воды её стремительно катились между отвесными берегами. Вокруг бесчисленных островков пенилась вода. Снова построили мы себе шитики и тронулись вниз по реке. Через несколько дней пути услыхали отдалённый гул. И чем дальше плыли, тем громче становился шум и рёв воды. Потом уже и сами пороги узрели. Отвесные скалистые берега сошлись ближе, покрытая белой пеной вода бурлила и клокотала меж скал, местами обрываясь вниз стремительными водопадами. С огромным трудом миновали их, лодьи на берег не везде вытянешь – скалы кругом. Но и после этого опасность не миновала. Лодьи прям, понесло вперёд. Кипящие водовороты, мели и подводные скалы, усеявшие все русло реки, только Господу ведомо, как не потопли. Одну лодью всё ж разбило, но выловили всех кроме двоих, часть рухляди мягкой только потеряли, да крупа намокла. Реку местные браты Ангарой прозывают. Дюже быстрая река. Это только и спасло. К тому ж, теплее там гораздо, только к середине декабря встала Ангара, льдом покрылась. Мы же, пройдя более тысячи вёрст по ней, вдруг оказались у Енисейского острога. Получается, что Ангара эта и Верхняя Тунгуска одна река. Ну, а дальше уже до Таруханска по зимнику на санях шли. Почитай пять лет колобродили. Вот буквально к весне токмо и прибыли в Новую Мангазею, а недавно и до старой вот добрались.

- Снова пойдёшь за пушниной, - поинтересовался у Пянды, отмечавший весь маршрут на своей неправильной карте, Озеров.

- Что ж, не сходить. Теперь проще, места знакомые. Мне карту эту не дашь? – отодвигая кружку, в упор посмотрел на стрельца Пантелей.

- Дам, конечно. Нам князь Пожарский говорил, что первопроходцам по мере сил помогать надо, не только карту дадим, но и деньгами чуток поможем.

Странные стрельцы эти вершиловцы.

Событие семьдесят второе

Совершенно неожиданно полк под командованием полковника барона фон Плотто в Милане превратился почти в два полка. Ну, может поменьше. Добавилось без малого триста конных и около пятидесяти пехотинцев. Пятьдесят пеших мушкетёров достались от сына этого донельзя необычного русского еврея. Сына звали Савватий. Молодой Буксбаум продал в Милане изделия из Пурецкой волости и, закупив произведения искусства и книги, собирался выступать из Милана по направлению к Венеции, когда в город заходил полк богемцев. Встреча для отца и сына была полной неожиданностью. Савватий должен быть, вообще, как раз в Венеции, и именно там скупать произведения искусства и книги. Но младший Буксбаум решил перед Венецией потратить часть денег в Милане, вполне себе правильно рассчитав, что после затяжной, кровопролитной войны, продукты вздорожают, а вот картины с книгами вполне себе подешевеют.

Пехотинцами назвать мушкетёров можно было с определённой натяжкой. Передвигались они на специально для этого сконструированных крытых больших возах, запряжённых парой тяжеловозов. Ну и, конечно же, при них имелась полевая кухня. Фон Плотто уже оценил это русское чудо. Жаль, в его полку таких кухонь нет. Это ускорило бы передвижение раза в два. Откуда взялись эти русские, и почему в любом вопросе они на целую голову превосходят имперцев или любых других воинов. Где они раньше были?

Двести восемьдесят шесть кавалеристов до встречи с Яковом Буксбаумом были обычными пешими копейщиками. Если быть точным, то копейщиков было сотен пять, но вот у фон Плотто имелось именно двести восемьдесят шесть лишних лошадей. Тех самых, что достались от набега на обоз герцога Савойского. Пересаживать часть своего полка на коней барон не хотел. Думали они с иудеем продать лишних лошадей в Милане. Но случай или Господь Бог решил по-другому. В Милане после кровопролитной войны за Вальтеллину закончившейся пока ничем, скопилось прилично войск. Один из командующих испано-итальянскими войсками знаменитый Готфрид фон Паппенхайм (официально в должности командующего испанской кавалерией) решил часть этих войск распустить. Вот в число тех, кто должен был отправиться домой, и были пикинеры из Венгерского королевства. Только были они не венграми. Были пехотинцы словаками или моравцами. Происходили они из пригородов столицы королевства Пресбурга (Братиславы).