И опять Пожарский

Пётр Пожарский возвращался из Нижнего, где лучшие кузнецы по его эскизам и деревянным моделям отковали десять кос. С косой бывший генерал был знаком не понаслышке. До самой мобилизации ею летом махал, помогая родителям, и потом, когда, уйдя на пенсию, поселился, считай, на даче, регулярно приходилось махать. Сыновья подарили ему триммер электрический, Афанасий Иванович его попробовал и сложил назад в коробку. Косой и быстрее, и привычнее, и для организма на порядок больше пользы.

Десяток кос из самого лучшего шведского железа кузнецы ему сделали. Куча денег ушла. И железо шведское дорого, и вещь непривычная, долго пришлось возиться. Ручки и косовище плотники давно изготовили. Осталось соединить это в один инструмент и научить им пользоваться десяток мужиков посмекалистей. Пётр договорился с кузнецами, что если новый инструмент приживётся, то они ещё двести штук сделают. Деньги княжич оставил на это дело старосте Коровину.

Мужики собрались, посмотрели, как княжич машет непонятным инструментом, и хотели разойтись. Только Афанасий Иванович с его опытом из прошлой жизни понимал, что так он дело загубит. Русский крестьянин — человек косный, ему всегда положительный пример нужен. Поэтому Пётр выдал каждому по косе, велел пойти к берегу и накосить ему по два снопа камыша. Народ ушёл и долго не возвращался. Тогда Пожарский пошёл туда сам, легко и быстро накосил несчастные два снопа. Мужики почесали в затылках и попробовали ещё раз. Через час, выкосив добрый километр берега, народ освоился и княжича ругать про себя перестал. Зато теперь у мастеров бумажных дел было полно сырья.

— Смотрите, мужики, — по второму разу начал объяснение княжич. — Косой можно накосить гораздо быстрее. Я потом осенью приеду, покажу приспособу. Если её приделать, то коса при кошении будет пшеницу или рожь прямо сама в снопы укладывать.

— Дак сейчас покажи, князь-батюшка. Ты ведь уплывёшь, а нам озимь убирать, — навострил уши Коровин.

— Вы без меня почему сами не научились камыш косить? — строго глянул на мужиков княжич.

— Непривычно оно, косовище твоё.

— Правильно. Я вам покажу, у вас не получится, и вы косы повыбрасываете, меня будете ругать поносными словами, а я там, на Урал-камне, икать буду. Оно мне надо? — улыбнулся княжич.

— Твоя правда, князь-батюшка. Только ты возвращайся, не бросай нас, сирых, — высказался за всех староста.

— Куда же я без вас.

Событие пятьдесят пятое

Всё, пора собираться. Волга вот-вот вскроется. Плыть-то чёрте куда, да ещё назад возвращаться. Трогаться решили с последними льдинами. На Клязьму за ладьями отправили сто сорок гребцов и два десятка кормщиков и парусных дел мастеров. Три ладьи должны были пригнать прямо сюда, к Вершилову, а на остальных четырёх вместе с Семёном Силиным, гончаром с Гжелки, отправятся на ту самую Гжелку за белой глиной (каолином) и черно-синей рудой (кобальтом), что рядом залегает, для краски. С остальными красками потом поразбираемся, в крайнем случае, ржавчину найдём.

Три ладьи должны при первой возможности спуститься по Клязьме и прибыть сюда, в Вершилово. Здесь на них погрузятся сорок стрельцов с сотником, два рудознатца и подьячий. Ну, и он, их светлость княжич Пётр Пожарский. Все управляющие остаются на своих местах и продолжают ковать светлое будущее.

Сейчас перед ним в одном из классов школы сидело больше десятка его главных мастеров и управляющих. Проводилось последнее совещание перед отбытием на Урал.

— Начнём с тебя, Дуняша. Масло ореховое продолжай выпускать, но учти, что скоро станет тепло, и масло может прогоркнуть, много заранее не делай, держите его в холоде, а купцов предупреждай, что до Москвы его точно не довезут, испортится. Как только рыбаки начнут сетями рыбу ловить, начинай делать эксперименты с солёной рыбой, горшков с сомами тебе понаделали, так что разливать есть куда. Только и тут про лето не забывайте. Нельзя, чтобы до покупателя продукт дошёл испорченный. Это подорвёт доверие к нашей надписи «Пурецкая волость», а этого допустить никак нельзя, лучше вообще масла тогда не продавать. Третье масло, которое с добавлением сушеных и растёртых лепестков одуванчика, пережаренных и тоже помолотых корней лопуха, делай вместе с травницами. У них же поспрошай ещё рецептов, может, что дельное присоветуют. Например, добавлять лепестки васильков или синюхи, чтобы масло и синим стало, и лекарственным. Подумайте, одним словом. С икрой солёной помешать попробуйте. Всё, Дуняша, можешь быть свободна.

Кого ещё можно быстро отпустить? Так, Фома Андронов. Видел, что ты первую картину с медведем доделал. Молодец. За эту картину завтра староста Коровин Игнат выдаст тебе премию в три рубля. Продолжай, хорошо у тебя получается. Теперь смотри: как закончишь все четыре картины, выставьте их между храмом и кельями монашек. Только сделайте козырёк, чтобы дождь на них не лил, и покройте резные картины несколько раз маслом льняным. От земли, чтобы брызги от дождя не доставали, картины устанавливайте на высоте в полсажени.