И прошёл год

Мы с Розмари переглянулись. Ни один из нас ни разу не держал в руках оружия, не говоря уж о том, чтобы убивать человека. Но сейчас это было единственно верным решением. Рычащий зверь причинит вред. Вред, который привел бы человека в ужас. Мы с Розмари договорились стрелять одновременно, чтобы разделить ответственность. Так мы и поступили. Отец сказал, что убить это существо можно только серебряной пулей. И хотя я был очень опечален, мы сделали то, что были должны.

Я вспомнил эту историю, потому что под волчьей шкурой был человек. А убивать людей всегда ужасно. Но это было необходимо. И когда я сегодня отправлюсь с моими сыновьями в бой, я расскажу им эту историю, потому что на сердце у меня тяжело, я предчувствую, что многие погибнут. Мы должны убить ведьм, иначе они убьют нас. Они люди, но в то же время они – зло, и мы должны их уничтожить.

Я счастлив, что прожил именно такую жизнь. Еще в детстве я встретил ту, которая стала самой любящей и чудесной супругой, и мои дети – радость моей жизни. Тяжелая судьба охотника была бы для меня невыносимой, если бы не они.

Мои дорогие, если вы это читаете, я либо тяжело ранен, либо умер. Прошу, помните, что я люблю вас. Мы обязательно встретимся на небесах.

Ваш отец, Натаниэль Кэмпбелл.

Глава 33

Вечной памяти Натаниэля и Розмари Кэмпбелл, любящих родителей Томаса, Калеба и Ханны.

Мы с братом и сестрой сочли необходимым завершить дневник отца записью о его смерти. Мы верим, что его жертва была не напрасной, и потомки извлекут урок из этой истории. Оставшиеся страницы написаны пятнадцатилетним Томасом Кэмпбеллом осенью 1692 года.

Той ночью, когда мы с братом освободили отца из темницы, в деревне начался хаос. Отец встретился с судьями и убедил их, что Прюденс – ведьма. Большая часть жителей скрылась. И правильно сделали, ибо они неделями сидели рядом с ней, как зачарованные, и верили каждому ее слову. Будучи обличенной, Прюденс ускользнула, а следующая ночь стала последней, которую наши родители провели в царствии земном. И вот как это случилось.

Вернувшись домой, мы открыли дверь и поняли, что ведьмы побывали здесь до нас. Наша мать исчезла, но перед этим она оставила тайный знак о том, что случилось нечто плохое, так что мы знали, что ее либо похитили, либо она мертва. Об этом сигнале было условлено, когда мы еще были маленькими, а родители уходили на охоту. Если случится что-то плохое, мы должны оставить на кухонном столе перевернутую чашку. Этот знак мы и увидели, войдя в погруженный в молчание дом.

Мой отец ослаб от голода, но не захотел отдохнуть. Он сразу же открыл потайную дверь под столом, за которой хранилось оружие для особых случаев. Сейчас именно такой случай и настал. Мы вооружились и, заставив отца выпить чашку теплого бульона, собрались к дому Констанс. Мы знали, что Констанс и Прюденс задумали что-то ужасное. Настолько ужасное, что мы с братом даже думать об этом не хотели. Отец не учил нас, что делать, если кто-то освободит дьявола. Если это случится, на земле воцарится ад. Мы понимали, что должны победить ведьм, иначе весь Новый Свет сгинет во зле.

Ханна убедилась, что все мы тепло оделись, и мы оставили ее, хорошо вооруженную, охранять дом. Перед тем как уйти, отец поцеловал ее в лоб и сказал:

– Милая моя, ты самая сильная и умная девушка на свете. Такой и оставайся.

По щеке Ханны скатилась слеза, ибо она знала, что отец оставил ее себе на замену.

– Не говори так, будто мы больше не увидимся, – ответила она. – Я позабочусь о том, чтобы тебе всегда было, куда вернуться.

Мы взяли с собой отцовскую лошадь, самую крепкую и тихую на случай, если кому-то из нас понадобится скрыться или отправиться за помощью. Хотя мы понимали, что помощи взять неоткуда. А когда мы приблизились к дому Констанс, то увидели сотни ведьминских фонариков, мигавших за деревьями. Большую часть сборища скрывал холм, нашей матери не было видно. Отец приказал нам ждать. Мы разложили оружие на влажной земле. Через несколько минут ведьмы начали жуткими голосами читать заклинания, все громче и громче. А раздался звук, который навеки отпечатался в моей душе – крики матери. Мы схватили ружья и поползли на холм. С вершины нам открылось ужасное зрелище: около сотни ведьм хором читали заклинание, многие из них представляли собой просто гниющие тела, жалкие полуразложившиеся создания, снова возвращенные к жизни. Низкие угрожающие голоса становились все громче, и вскоре мы не слышали уже ничего, кроме этого отвратительного звука.

Ведьмы кружились у костра, сложенного в форме кольца. Посреди кольца была яма, заполненная идеально круглыми камнями, а перед костром они воздвигли большой помост, на котором на коленях стояла моя несчастная мать. Я понимал, что она напугана. Каким бы опытным охотником она не была, оказавшись лицом к лицу с сотней ведьм, поневоле начнешь бояться за свою жизнь.