И сядет солнце на Востоке (СИ)

— Это же тот день, когда принято что-то дарить женщинам? — опять вопрос, на который я только кивнула, а Сашка, сидя напротив, тихо рассмеялся.

— Я не принёс ничего, — ровно ответил Ушастик, а закрыв дверь, совершенно серьезно спросил, — Чего бы ты хотела в подарок?

— Ушастик, брось эти глупости, — я отмахнулась и сняла куртку со спинки стула, — Уже то, что ты идёшь со мной и Даником в зоопарк — настоящий подарок. С этой юлой невозможно спокойно куда-то идти в одиночку.

Я опять улыбнулась воспоминанию, явственно смотря на портрет, который не мог висеть на обитой деревом и дорогими панелями стене. Однако именно сейчас я хорошо видела на ней подарок Даниила, который он притащил через неделю после того дня прямо в отделение. Встал снова у дверей и посмотрел на Сашу только подмигнув ему, а следом вошёл и положил на мой стол огромный свёрток.

— Что это? — я не успела даже часть упаковки сорвать, как сердце сжалось от необъяснимого трепета, когда заметила что в нём.

— Мы, — кивнул Ушастик и откинув полы длинного пальто сел на стул у моего стола, — Ты, я и Даник. Фото из зоопарка. Я подумал, что это ценнее, чем те сто веников, которые мне предлагали подарить. Была конечно мысль превратить вашу квартиру с Людмилой Ивановной в оранжерею, но я откинул её, потому что весь тот хлам пришлось бы выносить потом тоже вам. И вот… Короче, отец сказал, что лучше портрета подарка нет. Ну, он так считает, поскольку свято верит, что время, как колдовство — способно вернуть всё вспять. А портрет, как застывший момент времени.

— Что? — я хохотнула, а Ушастик только хмыкнул со смешком, и замер:

— Не нравится? Значит, таки надо было отца не слушать, а послушать мать. Она предлагала украшение. Но… Она не знает тебя, а потому это тоже не подошло бы. Станислава Яровая и побрякушки? Нет… Это не о тебе, Стежа.

Он говорил так, словно сделал какой-то необъяснимый подвиг, однако так и было. Всё потому что портрет оказался не просто фото распечатанным и увеличенным в несколько раз. Передо мной действительно лежал портрет. Картина нарисованная красками, и помещенная в золочёную, шикарную раму.

— Спасибо… — прошептала и провела рукой по личику брата, — Это очень ценный подарок, Ушастик.

— Мужик, теперь можешь выдохнуть, — рассмеялся Сашка и показал Даниилу палец вверх, — Ты в дамках.

— Кстати о них… — Ушастик повернулся к Сашке, и словно забыл обо мне, пока я продолжала смотреть на портрет, — Не хочешь партию в шашки сыграть? У меня как раз перерыв в цеху. Отправил всех по домам, покуда важный клиент остановился.

— Номер, надеюсь, выделил ему кошерный? — Саша поднялся из-за стола, достав из него доску для шахмат.

— Лучший из всех, — хмыкнул Ушастик и опять подмигнув мне, поднялся и пошел в сторону пустующего стола у окна, где мы обычно держали тонны макулатуры и вещдоки.

Светлый, почти седой цвет волос, и неизменно шикарный внешний вид, который подкреплялся ароматом дорогого одеколона. Мой друг, и человек, который пытался спасти меня от того, что догнало всё равно.

Почему я вспомнила его именно сейчас? Почему, после близости с другим мужчиной, которая была отнюдь не просто сексом, в мою голову первым делом пролез Даниил? В ней загудело так, будто в черепную коробку методично стучали, как в дверь.

"Всё произошедшее точно неспроста! Не могла какая-то непонятная девица, которая буквально свалилась в этот мир из неоткуда стать женой целого правителя! Такое только в сказках бывает! А этот мир совершенно точно не сказочное Зазеркалье Алисы!"

Я поднялась, потянув на себя простынь, и осмотрелась. Естественно передо мной предстала всё та же спальня мужлана. За этим, несомненно, кошерным убранством в голове всплыла и вчерашняя перебранка с Всеславом, и то, что за ней последовало.

"Так не спят с женщиной просто потому что женились на ней…" — я скривилась, а следом пришла и другая логичная мысль, — "А как спят с женщиной на которой женились? Ты что замуж выходишь в сотый раз и можешь составить статистическое сравнение разных мужских психотипов в условиях первой брачной ночи, когда в твоей реальности ей могла предшествовать и сотня таких сладких соитий? В этом процессе есть разница? Господи…"

— Бо-о-оже… — я схватилась за голову и всадила пальцы между волос с такой силой, что кажется хотела себе скальп содрать.

Осмотрелась по сторонам опять, с опаской оценив масштабы поля боя, в ворохе простыней которого и спала.

— Мне конец… Я действительно вышла за него замуж… — убито прошептала, а потом спохватилась и посмотрела на руку в поисках того, что вчера так красиво и со всей страстью всадили на мой палец почти силком.

Правда следует признать, что и сопротивление действиям Всеслава выглядело с моей стороны, как попытка самодурства. Мало того, как-то вяленько я сопротивлялась, когда он продолжил демонстрировать свою фантазию, о которой надо было ему не пенять. Молчала бы, не вылилось бы в то, что моя память явно с особым садизмом подсовывала слишком ярко. Каждый вдох и выдох, как чёртово музыкальное сопровождение кончины моего здравого рассудка.