И смех, и слезы, и любовь… Евреи и Петербург: триста лет общей истории

Короткая эпоха литературных объединений возродила в Ленинграде необыкновенно популярную в начале XX века, но давно забытую форму непосредственных встреч поэтов со своими читателями. Достаточно вспомнить о таких кабаре, как «Бродячая собака» и «Привал комедиантов», о чем было рассказано выше. Первое в Ленинграде знаменитое в шестидесятые годы поэтическое кафе появилось на Полтавской улице. Раз в неделю, по субботам, здесь «как бы реанимировался в допустимых дозах вольный воздух серебряного века», как вспоминал об этом поэт Виктор Кривулин. В то время это была обыкновенная безымянная городская общепитовская столовая с дежурными обеденными блюдами. Но по вечерам она преображалась. Ее заполняла ленинградская творческая и студенческая молодежь. Поочередно здесь выступали члены самых разных городских литобъединений. Никаких предварительных согласований на этот счет не требовалось. Хотя всем было ясно, что среди посетителей находились и сотрудники «Большого дома». Через два года кафе на Полтавской улице свое существование прекратило, но в памяти ленинградцев оно так и осталось под неофициальным названием «Кафе поэтов».

Архитекторы и градостроители

Когда мы говорим о следах, оставленных в истории теми или иными политическими, общественными или культурными деятелями, то чаще всего имеем в виду их деятельность вообще, деятельность, не имеющую явно выраженного предметного характера. Эту деятельность нельзя очертить взглядом, и уж тем более нельзя обойти вокруг, потрогать руками или измерить метрическим способом. Исключение составляют, пожалуй, только три вида «знатнейших искусств» – живопись, скульптура и архитектура. В меньшей степени живопись. В большей – скульптура. О ней мы уже говорили. Но особенно архитектура, потому что она сосуществует с нами в нашем повседневном бытии. Кроме того, следы, оставленные архитекторами, несмываемы, если, конечно, не случается стихийных бедствий, космических катаклизмов или человеческого безумия. Поэтому архитекторы чаще всего попадают в поле зрения фольклора и становятся персонажами городской мифологии, в том числе петербургской.

Дворец культуры им. Ленсовета. Арх. Е. А. Левинсон

Крупнейшим довоенным архитектором Ленинграда считается Евгений Адольфович Левинсон. Левинсон родился в 1894 году в Одессе, в еврейской семье. Десятилетним мальчиком его привезли в Петербург и определили в училище-пансион «Приют принца Ольденбургского». В приюте царила строжайшая дисциплина, и рассеянного, «витавшего в облаках» подростка часто наказывали – отправляли в карцер и ставили на колени на мешок с горохом. От этого мучительного наказания у Левинсона началось воспаление коленных суставов, которое он так и не смог вылечить до конца жизни. В дальнейшем это позволило Евгению Адольфовичу, обладавшему хорошим чувством юмора, говорить, что теперь «никто и никогда не сможет поставить меня на колени».

Эту стойкую привычку к независимости не раз отмечали товарищи и коллеги зодчего по профессии:

Известный да русский, да зодчий

Евгений Адольфич Левинсон.Он пива и водки не кушал,Зато обожал закусон.Напротив, его помоганцы

Прожить не могли без вина.Так выпьем же, выпьем же, братцы,За зодчего ЛевинсонА.

Среди архитектурных проектов Левинсона, реализованных в Ленинграде, особо выделяются здания Дворца культуры имени Ленсовета, администрации Невского района и гостиницы «Советской».

«Азимут Отель Санкт-Петербург». Арх. Е. А. Левинсон

Девятнадцатиэтажное, сверкающее стеклом и алюминием здание гостиницы задумывалось в расчете на то, чтобы заменить утраченную вертикаль взорванного в те годы Успенского собора на Сенной площади, вертикаль, так необходимую в однообразной панораме малоэтажной застройки Коломны. В первоначальном варианте гостиница должна была быть еще на несколько этажей выше, нежели было реализовано при строительстве. Не то 22, не то 26 этажей. Понизили ее уже в процессе возведения. Будто бы высота гостиницы была уменьшена по прямому указанию КГБ. Якобы сделано это было в интересах безопасности страны, потому что из окон верхних этажей легко просматривались стапеля Адмиралтейского завода, в цехах которого в то время создавался атомный подводный флот Советского Союза. Но в народе были убеждены, что агентам иностранных разведок и девятнадцати этажей было вполне достаточно, чтобы, не выходя из гостиничного номера, понять, чем занимаются на прославленных судостроительных верфях. Недаром еще с тех времен гостиницу в обиходной речи петербуржцев называют: «Антисоветская».

В 2005 году гостиницу переименовали. Теперь это «Азимут Отель Санкт-Петербург».

Значительный след в ленинградском градостроении 1930-х годов оставил архитектор Ной Абрамович Троцкий.