И снов нескромная невинность

Ромке она казалась прелестной феей, но злой, как фурия.

Первое, что девушка сделала – засветила Ромке всей пятернёй наотмашь по физиономии, так, что у него загудело в голове.

– Идиот, мне же было больно, – кричала она, разглядывая свою мокрую сердцевину.

Ромка, глядя на рваную рану между ног подруги вспомнил про букет эмоций, о котором Аська мечтала и за который только что он получил по морде.

Взгляд девушки упал на белый персидский ковёр, привезённый родителями из-за границы, на котором блестели густые струи мужского секрета. Она застонала, сжала кулачки и зло посмотрела на обидчика.

До прихода родителей осталось меньше часа. Дальше, она увидела малюсенькую лужицу крови на простыне и родительском покрывале и не на шутку разревелась.

Это была катастрофа.

Вот где настоящий восторг и парение, злорадно подумала она, принявшись за безуспешную попытку ликвидировать "следы преступления".

Не тут-то было. С простынёй оказалось просто. Застирали, высушили утюгом и всё.

Покрывало замыли порошком и тоже погладили. Почти нормально.

Ковёр никак не поддавался.

Аська голышом стояла на коленях и оттирала с остервенением то, чсего там быть не должно.

Острые груди потешно, весьма эротично болтались из стороны в сторону. Их ужасно хотелось потрогать. Ещё бы, эти холмики не просто божественны, они настоящее  произведение искусства.

Набухшие губки между ног манили теперь Ромку неодолимой похотью, которая вдруг проснулась. Вновь восставший компас заявил о себе, не желая признавать аргументов против повторения процедуры.

Теперь устоять против веления природы было невозможно.

Ромка подполз к Аське сзади, прижался к выпуклой, такой родной теперь попке и с силой вогнал инструмент в самую сердцевину, даже не помогая на этом раз руками. Да так ловко, словно тренировался не один месяц.

Аська прогнулась, ойкнула, застыла на мгновение, но немедленно выскочила из-под него и принялась хлестать по лицу мокрой тряпкой. Била и ревела, ревела и била.

Наконец, им удалось успокоиться, одеться и закончить с уборкой.

Если не вглядываться специально, всё почти в порядке.

Аськина истерика немного улеглась. Она стала почти прежней. А время-то ещё есть. Мало, но есть.

– Давай повторим, – прошептала она вдруг и улеглась на свою кровать. Возможно, она в первый раз чего-то неправильно сделала. Нужно попробовать исправить.

Ромка запрыгнул на подружку, сгорая от желания, но с ужасом понял, что ничего, совсем ничего не получится, потому, что его герой трусливо спрятался и ни в какую не желает вылезать из своего убежища. Наверно обиделся на недавние грубые действия подруги.

Как ни старалась девушка исправить положение, продолжения не последовало.

Она опять разревелась, потом заорала, как ненормальная, что он насильник, импотент и вообще придурок. В одном лице. Короче, выгнала так и не получив долгожданные бонусы: восторг, парение и букет эмоций так и остались на сегодняшний день желанием и фантазией.

Через несколько дней Аська снова затащила его в постель. Но, тщетно. Видно Ромка теперь  подсознательно ожидал получить букетом эмоций по морде.

У каждого ведь свои фантазии.

А Ромка, Ромка до тридцати лет так ни разу и не влюбился.

Не поверите. Пока вновь не встретил Аську, которая к тому времени дважды побывала замужем и столько же раз развелась.

Ромка, однако, был лучшим из всех. Она всегда это знала. Только ей было жутко стыдно за тот нелепый день.

В мечтах она любила его даже тогда, когда спала со своими мужьями.

И дело было совсем не в сексе. Это была настоящая любовь, хотя началась довольно нелепо.

Медовый месяц длился у них больше года. А счастливая семейная жизнь длится до сих пор.

В плену у случайностей

На календаре осень, октябрь, а уже снег по колено и мороз ниже двадцати градусов.

Для Заполярья такое не внове, но всё равно несколько неожиданно. Куропаткам и зайцам в тундре не спрятаться – летние наряды не успели сменить, Люди хитрее и практичнее.

Самое время охотиться начинать. Лыжи в сарае застоялись, ноги готовы в пляс пуститься. По снегу катить совсем не то же самое, что на болоте грязь месить. Можно за выходные за сотни километров на дальние заимки сбегать.

Соскучился Генка Спирин по снежным просторам, застоялся. Настроение от предвкушения охотничьих приключений резко пошло в гору.

В пятницу в ночь, сразу после занятий в техникуме, решил выходить в тундру. Первый раз, можно сказать в этом сезоне – разведка.

Парень не любил кампании, танцульки, шумные сборища. Душа настоятельно просила живых впечатлений, которые доступны лишь там, в бескрайнем тундровом просторе, который совсем не так пуст и безмолвен, как представляется непосвящённым.

Почти не могло возникнуть причин, чтобы остановить его. Однако его неудержимому устремлению не суждено было в этот раз сбыться. Помешал неистовый, накрывший сплошным покрывалом небо и землю снегопад.

В такую непогоду легко затеряться даже рядом с домом, а ведь ориентиры, метки, по которым запоминается зимой путь, ещё не вполне  определились. Сначала природа должна прийти в равновесие.