И только вера... История 1. Чтобы было куда возвращаться

      - Нет, не просили, - Шаевский поднес чашку к губам, но делать глоток не торопился. Вдыхал глубоко, шумно. – Там интересная картинка вырисовывается. Парни обещали к утру дать полную раскладку, тогда и собирался доложить.

      - К утру? – машинально переспросил Шторм, думая уже о своем. – Твоего или моего? – «застыв» у рабочего стола, уточнил он.

      Ответ на вопрос его мало интересовал, скорее, пауза, чтобы закончить мысль.

      Своего мнения он не изменил: несмотря на нестандартность хода, что было вполне в духе императора, достаточно многое намекало на ту самую «отработку по последствиям». Так что, стархи отыгрывали ситуацию, а не действовали по заранее утвержденному плану.

      К тому же, не стоило сбрасывать со счетов и Наталью Орлову, которую Шторм рассматривал в качестве основного аргумента, подтверждавшего его версию.

      Рискнуть собой – вполне возможно. Наследник успел заявить о себе, продемонстрировав папенькин характер и его же приверженность неожиданным решениям. Да и Союз в случае гибели нынешнего правителя не допустил бы переворота. А вот лидер-капитан группы «Ворош»….

      Тут даже обсуждать не стоило, только принять, как данность.

      - Ромшез вычислил, благодаря кому в Штабе протекло….

      - Что?! – Шторм напряженно прищурился, разглядывая стоявшего в центре того… теперь уже чужого кабинета Шаевского.

      Спокойствие подполковнику шло, идеально вписываясь в декларируемый образ образцово-показательного служаки.

      - Ромшез вычислил, благодаря кому в Штабе протекло, - сделав очередной глоток, повторил Виктор. Неторопливо вернулся в отделенный панелью закуток, поставил чашку на стол. – Адмирал Далин.

      - Далин? – вот теперь в голосе Шторма четко слышалось недоверие. – Не слишком ли просто?

      - Это если напрямую, то – просто, - повернулся Шаевский. Встал, упершись ладонями в стол за спиной, - а если косвенно….

      - Кто?! – этот вопрос прозвучал значительно жестче.

      - Один из координаторов, - Шаевский не стал испытывать терпение генерала, - майор Ляпсис.

      Шторм опустил голову, размышляя над сказанным, вновь посмотрел на Виктора:

      - Низкий допуск!

      - Так потому сразу и не зацепили, что мордой не вышел, - Виктор криво усмехнулся в ответ. – У адмирала в адъютантах капдва из тех, кто начинал с ним еще во время конфликта. Далину предан, как собачонка. Вот через его контакт с Ляпсисом и пошло.

      - Мы его проверяли! – Шторм продолжал смотреть на Шаевского с легким прищуром.

      - Так и мы проверяли, - фыркнул тот, - и кроме чрезмерного лизоблюдства и абсолютной уверенности в исключительности своего командира, ничего не нашли.

      - Виктор… - в голосе Шторма явственно слышалась угроза.

      - Слава… - вроде как устало вздохнул Шаевский. Рывком отстранившись от стола, вернулся в рабочую зону. Оттолкнул «бросившуюся» ему навстречу внешку. – Далин со своим адъютантом отрабатывали возможные ситуации по сопровождению императорского флагмана в учебном классе старшего офицерского состава, - глядя на Шторма, холодно произнес он, остановившись рядом с креслом. – А теперь скажи, куда смотрела ССБ?!

      - Идиот! – сквозь зубы процедил генерал, достаточно хорошо представляя себе суть проблемы.

      Оперативные залы супертяжа, на котором расположился Коалиционный Штаб, были оборудованы генераторами защитного поля, обеспечивающими те самые, максимальные четыре восьмерки. Полный контроль входящих и исходящих информационных потоков, многократная проверка на шифровании, блокировка записи….

      В учебном классе поддерживались лишь стандартные требования по безопасности….

      Халатность?

      Характеристику, данную когда-то Злобиным адмиралу Далину, Шторм помнил едва ли не дословно.

      Службу начал еще до конфликта с Самаринией. Во время войны проявил себя, как хороший тактик. Довольно быстро продвинулся на жесткой, категоричной позиции в отношении соседнего сектора, которой придерживался до сих пор….

      С точки зрения человеческих взаимоотношений - одиночка. Дружбы, приятельских отношений избегал, переводя все контакты в вертикальную плоскость: начальник-подчиненный и не признавая в своем нижестоящем окружении тех, кто имел отличное от его мнение.

      К критике – нетерпим. Злопамятен, способен на месть.

      Галактическому Союзу – верен, но скорее по привычке или трусости. К столь кардинальным решениям, как открытая измена присяге, не способен.

      - Вряд ли предательство, - попав в мелькнувшую мысль, произнес Шаевский. – Просто…. – Он поморщился – подобное пренебрежение к соблюдению правил и инструкций в формате военного времени называлось именно предательством, и добавил: - Я приказал не трогать. Посмотрим, куда идет, ну и….

      - Хочешь поиграть? - понимающе ухмыльнулся Шторм. Когда знаешь, откуда течет, грех не воспользоваться.

      - Хочу, - дернул плечом Шаевский. Посмотрел на Шторма… не отвернулся, когда взгляды встретились…. - Он ведь не дурак… - Сжатая в кулак ладонь медленно опустилась на ровную поверхность стола. – Должен был понимать….

      - А он и понимал, - скривился Шторм. Закончил… нарочито флегматично. – Считает себя непогрешимым.

      - Непогрешимым?! – нахмурившись, переспросил Виктор. – Сука, он, генерал! Не ставящая ни во что чужие жизни сука!