И все-таки она красавица

Я наконец осознала то, что мозг понимал много лет, но отказывался принимать. Адиль торговал мной, чтобы обогатиться. История с глазной операцией была приманкой, он знал, что желание прозреть окажется сильнее стыда. Ребенок нарушал его планы, и он решил вовремя смыться.

Полагаю, вы почти сразу все поняли и почувствовали досадливую жалость к той недотепе, которой я тогда была.

Любовь ослепляет. Я была слепа изначально.

– Спасибо, – сказала я Надие.

– Если тебе что-нибудь понадобится…

Вспоминая день, когда все рухнуло, я говорю себе: «Доказательств ты так и не получила, а потому не избавилась от навязчивой привычки ко всепрощению». Думаю: вдруг он не собирался бросать меня одну без денег и Надия все придумала? Или я сама все это спровоцировала?

В пятницу вечером мы лежали в постели, я обняла его и объявила:

– Все, Адиль. Хватит с меня любовников. Я хочу быть только с тобой.

Мои слова удивили его, как и моя нежность. Я подумала: если он намерен уйти завтра, обязательно займется со мной любовью, захочет потешить гордыню жалкого испорченного самца: «Пусть дурища насладиться в последний раз!» Это его и погубит! Я повторяла, сидя на нем верхом:

– Только с тобой. Я все решила. Заказала билет в Танжер. Нашла место в клинике Дю Солей в Марракеше. (Я не врала, такая клиника существовала!) Поговорила по телефону с врачом, он прислал факсом смету, конторщик мне ее прочел и…

– Как тебе удалось?

Я не собиралась признаваться, что мне помогла Надия. Он мог бы и сам сообразить, но ему было плевать.

– Завтра поговорим…

Адиль поднялся среди ночи. Я несколько часов ждала этого момента и не спала. Все, что я наговорила вечером, должно было спровоцировать его, заставить действовать в спешке, чтобы контролировать события.

Адиль беззвучно двигался в темноте, но я знала наизусть каждый шорох дома. Снаружи – в городе, на улице – я была бы уязвима, вмиг бы потерялась, а здесь мне зрение не требовалось.

Хватало слуха.

Я знала, что он прячет деньги и все подарки в доме, где-то на кухне, под одной из половиц. Я десятки раз слышала, как он ее поднимает, но найти на ощупь не сумела. Нужно было заставить Адиля достать клад из тайника и только потом действовать. Он начал собирать сумку, большой черный баул с надписью «Адидас» (мы покупали его вместе). Складывал туда наши воспоминания и все, что имело хоть какую-то ценность. Без спешки, аккуратно. Гордясь собой. Адиль начал осуществлять свой идеальный план в день нашей встречи. Я принесла ему целое состояние, десятки тысяч франков, – и понятия не имела, кто он такой. Не знала, как выглядит его лицо. Он мог бросить меня и ничего не бояться – я бы не сумела его опознать.

Я поднялась.

Сделала шаг. Еще один. Еще. Одеваться не стала. Это была часть моего плана. Пусть считает меня совсем слабой, не опасной, несмотря на нож в правой руке. Нож дала мне Надия, я прятала его под матрасом. Старый берберский кинжал, немного проржавевший, с роговой ручкой.

Я приближалась. Он молчал. Я ударила – трижды, в пустоту, как безумная, сражающаяся с призраками.

Он разразился циничным смехом и отпрянул, чтобы насладиться моей нелепой пантомимой – охотой на комаров с бесполезным дротиком. Он понятия не имел, что я по звуку шагов определяю его местонахождение. Что знаю каждый сантиметр комнаты, понимаю наши позиции, а мой внутренний радар работает, как у летучей мыши. Ему бы в голову не пришло, что я мысленно соразмеряю длину моей руки и расстояние до его шеи, что я часами атаковала невидимые цели, как оса – апельсины или яблоки на буфете.

Я сделала еще несколько судорожных выпадов, как сомнамбула, потом стремительно шагнула раз, другой и вонзила нож в горло Адиля. Не знаю, попала я в сонную артерию или нет, но он беззвучно рухнул на пол.

Дальше все происходило очень быстро. Я оделась, схватила адидасовскую сумку (ужасно тяжелую!) и кинулась к Надие. Она несколько часов прятала меня у себя, потом отвезла в порт, к танжерскому парому.

Я до сих пор не знаю, умер Адиль, моя первая любовь, или остался жив. Я не только не знаю, стала ли убийцей, я не ведаю, как он выглядел.

33

21:29

Жюло дремал перед экраном и видел во сне перелет розовых фламинго с райских пляжей, где наслаждалась жизнью Bambi13. Жара и лягушачий концерт убаюкивали его. Он шел по берегу лагуны к незнакомой красавице без лица, которая несла под мышкой свою голову, напечатанную на 3D-принтере. Пассаты раздували накидку, оживляя сов.

Прозвучал резкий сигнал. Лейтенант выругался, заметив «нарушителя»: на экран приземлилась павлиноглазка (а может, какая-то другая ночная бабочка, черт их разберет!).