I. Знак Пожирателя

Священник лишь покачал головой. Охотница развернулась и пошла к двери мимо верующих, продолживших исступлённо бормотать молитвы. Её путь лежал за окраину деревни. Припомнив наставления корчмаря, она быстро отыскала дорогу к пастбищам. Солнце уже взошло над землёй и озаряло окрестности ярким золотым светом. Безмятежно гудели пчёлы. Аромат свежих трав, лишь недавно проклюнувшихся из земли, висел в воздухе густым, успокаивающим покрывалом.

Дроган встретился на дороге, не доходя до пастбища. Он приветливо махнул рукой и улыбнулся. Лада ответила взглядом исподлобья.

– Пока ты прогуливался, в деревне меня чуть не объявили ведьмой. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

– Ох, как, – радостное выражение на лице Дрогана сменилось озабоченностью. – Плохо. Стало быть, всё ж привлекли мы к себе внимание. Небось, теперь знают, кто мы, и зачем приехали?

Лада подавила желание ударить товарища, зная, что этот толстокожий увалень всё равно ничего не почувствует.

– Спасибо за заботу, братец ты мой названный. Я глубоко тронута твоим беспокойством за мою жизнь, особенно после того, как ты меня бросил одну. Веди, показывай, что успел найти.

Она пошагала дальше по дороге. Запоздало опомнившись, Дроган отправился следом.

– Прости, сестрёнка. Конечно же, твоё здоровье меня заботит, но я подумал, что ты вполне способна за себя постоять. И – видишь! – я же был прав. С тобой всё хорошо. Потому, что ты у меня умная, сильная, и вообще хоть куда! А пока идём, может, скажешь, что сама успела узнать?

Ещё с десяток метров Лада хмурилась и молчала, но затем начала рассказ. Она не упустила ни одной детали, поделившись и своими подозрениями.

– Так что я думаю, – закончила она, – что смерть предыдущего священника и кража покрова как-то связаны с тем, что здесь происходит.

Дроган почесал подбородок, затем с явно звучавшим в голосе сомнением ответил:

– Насчёт покрова – может быть. Действительно приметное совпадение. Но вот что касается смерти священника – тут уж, прости, сильно вряд ли. Полгода прошло, как-никак. И с тех пор ничего странного не было.

– Меньше полугода. Мне кажется, что эти события всё же как-то связаны. Когда вернёмся, надо будет расспросить старосту. Как там, Сом сказал, его зовут? Мирч?

– Вроде так, да. И к хуторам надо будет пройтись. Посмотреть на эту их повитуху. Местные ей доверяют, и до этого она им зла не делала, но я всё ж хочу сам посмотреть. Мало ли, что могло случиться. Кстати, мы пришли.

Дроган вытянул руку, и Лада не смогла сдержать короткое восклицание. На ярком зелёном лугу, залитом солнечным светом, то тут, то там, возвышались небольшие тёмные холмики. Каждый из них был грудой гниющего мяса.

– Да здесь, должно быть, половина деревенского стада, – озабоченно произнесла охотница, подходя к одной из туш. – Если так дальше пойдёт, деревня вымрет. Не от колдовства – так от голода.

Лада присела, осматривая голову погибшего животного. Оно умерло давно, и падальщики уже успели сорвать почти всё мясо с костей. В чёрных провалах глазниц копошились жирные белые черви, но сомнений не было – корову постигла та же участь, что и бедную дочку кузнеца. Немного чёрной запёкшейся крови ещё было видно поверх оставшейся на морде шерсти. Поднявшись, Лада ещё раз огляделась.

– Какой же силы должна быть ведьма, чтобы устроить такое?

Дроган покачал головой.

– Уж точно это не деревенская ворожея. Может быть, болотная карга могла бы. Похоже, отец Ивар был прав, когда выдавал нам Печать. Рядом с Миргородом появился кто-то из Древних.

Глава 3

На солнце набежало небольшое облако.

– Ну что, толку-то здесь стоять? – спросил Дроган и сплюнул на землю.

Лада кивнула. Всё, что нужно, она уже увидела.

– До хуторов пройти, что ли? – снова подал голос её названный брат. – Всё одно уже часть дороги позади. Дойдём до травницы, а потом уж к старосте заглянем. Может, что новое узнаем.

– Пойдём, – ответила Лада, повернулась и направилась к видневшимся невдалеке деревьям. Дорога плавно огибала холм, на котором начиналось пастбище, и ныряла под раскидистые лапы елей, стеной стоявших на краю леса.

Темнота сгустилась, как только охотники вошли в него. Солнечный свет запутывался в ветвях и почти гас – лишь оборванные лоскутки лучей добирались до земли. Рыжая хвоя под ногами скрадывала звуки шагов. Но лес жил своей жизнью – под деревьями возились мелкие грызуны, шумно выяснявшие отношения, в ветвях пели птицы. Иногда между мрачными тёмными елями мелькали белые столбики берёз.

И вдруг – словно рука неведомого божества накинула покрывало тишины. Враз смолкли и птичьи трели, и пронзительный писк ссорящихся мышей. Даже солнце будто померкло ещё больше. Где-то неподалёку раздался волчий вой. Одинокий. Тоскливый.

Зловещий.

Дроган насторожился, скинул с плеча топор, перехватил покрепче рукоять.

– Самострел твой где? – бросил он через плечо.

– На конюшне остался, – отозвалась Лада, мысленно ругая свою забывчивость.

Боец покачал головой, но промолчал.