Я – Ангел. Часть первая: Под прикрытием

Никак, Голованов?…Точно!

— Да, куда мне до народных поэтов! В газете напечатали — не читал, что ли?

Усмехается добродушной улыбкой великана:

— Опять скромничаешь?

Поздоровались за руку на ходу и представляю своим:

— Ребята, это — Александр Голованов! Александр, это — наши ульяновские ребята: Ефим, Кондрат, Елизавета…

Замечаю: Голованов, задержал ладонь Лизы в своей руке — несколько дольше положенного… Однако, всего лишь — «продолжения» не последовало.

— А это — Санька да Ванька… Или — Ванька да Санька, их и мать родная не различит. Хахаха!

— ХАХАХА!!!

После знакомства с Головановым, мнения ребят — после оценивающе-уважительных взглядов на его фигуру, было единодушным:

— Ну, теперь хулиганам точно — карачун!

Александр, пристроился рядом и зашагал, отобрав у кого-то из наших рейку транспаранта:

— Ты я, вижу — работу уже не ищешь…

— Был бы человек — работа на его шею отыщется! Как сам то?

Кратко рассказали друг другу некоторые — самые важные события, произошедшие в наших жизнях после расставания.

— Мама моя про тебя часто спрашивает… Куда, мол наш «скромный поэт» исчез?

— Передавай огромнейший привет уважаемой Вере Ивановне и скажи: как только появится возможность — тотчас предстану пред её очи!

Однако, хотя с Александром Головановым в разгар операции «Хулиганов нет» общаться приходилось довольно частенько — «предстать» перед его мамой, в тот раз была не судьба…

* * *

Вечером у меня на квартире собрались все наши. Наскоро накрыли «поляну», разрешил даже немного спиртного — чтоб отпраздновать начало карьеры Анисимова-младшего и Брата-Кондрата.

После поздравлений, я даю «установку»:

— Ефим! Запомни две вещи: советский бюрократ — постоянно должен быть бодр, трезв, мускулист, с крепко сжатыми «булками» и всегда готов к хорошенькой драке… Иначе, «подвинут».

Тот, по-юношески горячечно открещивается от такой — сомнительной по его мнению, «чести»:

— Я никогда не буду бюрократом, Серафим! Я…

— Не перебивай старших и никогда не говори «никогда»! Запомни второе: кругом тебя — чужие, враги — какой бы елей они тебе в уши не лили. Запомни как «отче наш» и заруби это себе на носу: доверять нельзя никому — чем выше лезешь, тем больше у тебя врагов…

Показываю на Брата-Кондрата, Мишку, Лизу, Саньку да Ваньку… И на Васю Пупкина:

— … Кроме своих ребят! Поэтому, не забывай про них, не забывай про команду — без которой ты быстро свернёшь себе шею. Ты — как лидер альпинистов: лезешь вверх — они тебя страхуют от падения в пропасть. Пока у тебя есть своя команда — ты всегда можешь однажды сорвавшись, начать всё заново. Нет команды: малейшая твоя оплошность и ты — ТРУП!!! Политический, а может быть и, самый натуральный — вонючий, разлагающийся и пожираемый белыми червями… Забрался на очередную отметку — подтягиваешь команду по одному к себе. И так до самой «вершины».

Ефим, немного не догоняет:

— «Вершина»?!. Это что?

— Это как горизонт: ты подходишь к нему — а он отодвигается. Ибо, конечная цель — ничто, само движение — вот смысл всего сущего в этой жизни. Пока мы куда-нибудь движемся — мы живы, мы из себя что-то представляем. Как только остановились почив на лаврах — мы обречены на смерть, тлен и забвение… Всё ясно?

Это не первый мой с ним разговор на эту тему — я медленно, но постоянно долбил в одну и тоже точку — как вода точащая камень. Но впервые я высказался так откровенно.

— Да! — твёрдо ответил Ефим Анисимов не отводя взгляда, — мне всё ясно, Серафим.

Обвожу глазами всех, стараясь по очереди заглянуть каждому в глаза:

— Ещё вот, что… Все мы в нашей команде — живые, грешные и обуянные земными страстями люди и, между нами могут быть непростые отношения: симпатии, антипатии, дружба, ссоры… Любовь и ненависть даже. Одного только не должно быть — предательства в пользу чужих! Вы, как команда пиратского корабля: пока горизонт чист — команда может сколь угодно выяснять меж собой отношения. Но когда с марса кричат, что впереди видно купеческое судно — которое можно ограбить, всё отбрасывается в сторону — ради общей цели, ради общего блага всей команды корабля!

По глазам вижу — последний образ всем понравился. Значит, продолжим его эксплуатировать:

— Капитан корабля тоже человек и не застрахован от вольных или невольных ошибок. К нему можно как угодно относиться: думать и языком по «камбузам» мести — не запретишь… Но когда на море бушует шторм, когда борта корабля пробиты, а трюмы полны воды и он тонет — не время искать виновных или «козла отпущения». Вся команда должна всё забыть ради главной цели — спасти корабль, груз и себя… Без капитана на мостике такое сделать невозможно!

Без всякого сомнения, мои слова — произвели на ребят впечатление, запали им в душу и, очень надолго запомнятся — быть может даже навсегда. Надеюсь, что они впитали мою мораль на уровне подкорки. Оглядываю внимательно всех ещё раз:

— Ребята, вы все всё поняли?

В ответку горящие неугасимым пламенем глаза:

— Мы всё поняли, Серафим.

* * *