«Я – АНГЕЛ!». Часть третья: "Клякса бифуркации"

— Тогда, ты составил план и мы стали действовать. Все вместе, группой, дружно — все как один! А потом, ты составил другой план и позвал нас на битву с хулиганами — мы все, как один приехали в Нижний и загнали их под плинтус как класс буржуев! Потом, ты вновь составил ПЛАН(!!!) и позвал нас строить доступное жильё для нижегородцев… И снова у нас с тобой всё получилось!

Подняв ногу обутую в новенькие берцы артели «Красный лабутен», он её продемонстрировал — как будто свои никто не видел:

— И теперь посмотрите — кто мы! Как мы одеты, во что обуты, где и на каких должностях сидим и, с какими людьми общаемся!

Потом, обращаясь ко мне:

— И, что? Всё это кошке под хвост?

Я промолчал, а вместо меня, из-за его спины, дружно:

— Нет, ни за что!

Умный парень и понимает: двинуться дальше без моих «планов» — в группе «альпинистов» или без неё, ему — будет весьма и весьма затруднительно.

Получив поддержку, от имени всех обращается ко мне:

— Серафим! Составь план и, мы все вместе — преодолеем и Погребинского!

После непродолжительного раздумья при хрустально-звенящей тишине, как будто окончательно решившись, встаю и пристально-внимательно оглядев всех — я делаю отмашку рукой, как посылая в атаку:

— Хорошо! Будет вам план. А пока надо сидеть тихо как мыши под веником, собирать информацию и ждать моего возвращения из Парижа.

Напоследок, твёрдо прямо глядя в глаза Ефиму:

— И помните, парни: Серафим обязательно вернётся и каждому воздастся по делам их!

* * *

Когда пришли домой, усадив напротив себя за стол Елизавету:

— А сейчас я хочу поговорить с тобой.

Ей, предстоит совершить самое главное в моих задумках, поэтому разговор был сугубо индивидуальным.

Та, с готовностью:

— Хорошо, давай поговорим… А о чём?

— В первую очередь о тебе, Лиза. Знаешь, что ты — самая главная в Нижегородском Губкоме комсомола?

Та страшно удивилась, при этом слегка негодующе надув губки:

— Почему же? Я всего лишь занимаюсь канцелярщиной — «перекладываю» папки с личными делами комсомольцев с одного места на другое. Никто из ребят не хотел этим заниматься и, заранее сговорившись — они на общем собрании выдвинули мою кандидатуру и дружно проголосовали… А потом хихикали за моей спиной — я разве не слышала?

Я не стал ей говорить, что по сути — она заняла в нижегородском комсомоле то место, которое в партии в целом — ныне занимает набирающий политический вес Сталин.

Ещё возомнит о себе что!

Целую её в гордый аристократический лобик:

— Моя Королева! Ты теперь — вершительница судеб. Ибо ты можешь по каким-либо своим пристрастиям одну «папочку» с личным делом положить на стол перед Ефимом, а другую — задвинуть куда-нибудь подальше в самый тёмный угол, чтоб она сто лет на глаза ему не попадалась.

Кстати, я всем ребятам говорил о важности кадровой работы и, в первую очередь лидеру «группы альпинистов» — Ефиму Анисимову… Но, что-то пока не дошло-зашло.

Эх, молодость… Шашки наголо, вперёд — у всех на виду!

Вот, смотрите-любуйтесь — какой я на митинге, во что одет, как и о чём говорю…

Впрочем, и такое нужно, согласен.

Лиза насторожилась:

— Зачем, скажи, мне это делать? И что за «пристрастия», такие⁈

— А это, детка, называется «политическая борьба». Ты можешь «своих» людей поднимать наверх, а «чужих» — топить. Только это надо делать очень осторожно — «порционно» так сказать, чтоб никто не мог сложить все плазы головоломки воедино и разгадать ребус… Понять, что происходит в целом — хочу сказать.

Так откровенно, я ещё ни разу не говорил никому из своих ребят! Но, девочки взрослеют раньше мальчиков — ей уже можно.

Довольно искренне возмущается:

— Это получается за спинами своих друзей плести какие-то козни? Интриги?

Пожав плечами, как будто об довольно обыденном делом:

— Они же за твоей спиной уже устроили одну «кознь», сама ж только-только жаловалась? Тем более, эти «интриги» могут быть не вредными для ребят — а наоборот, для них очень полезными. Всё от тебя зависит!

Задумалась:

— Конечно, мне моя «la maman» говорила, что за вами — мужчинами, надо всегда присматривать — как за маленькими мальчиками… А это не будет подло?

Вздыхаю тяжело:

— Эх, молодая ты ещё — наивная как кукла Барби с «автоматическими» глазищами… Ну, ничего: я тебя научил сушить мозги ухажёрам — научу и вертеть политиками. И первым делом запомни, моя девочка: таких понятий, как «подлость» или «предательство» — в политике не существует!

Широко раскрыв глаза, она:

— А если эта подлость или предательство будет в отношении тебя, Серафим?

У меня в груди что-то ёкнуло и сжалось, как от предсказания судьбы цыганкой… Но довольно бодренько, нравоучительным тоном:

— А это смотря в каких целях, моя Прелесть! Если в своекорыстных, то просто — подлость и предательство… А если в общественных интересах, то — политическая необходимость.

Помолчав, дав ей осмыслить свои слова, затем:

— Но, это всё так — лирика! А теперь давай поговорим серьёзно… Как королева со своим тайным советником в кулуарах.

У той — прямо огонь во взгляде, искры из глаз:

— Давай!