Симпатичная, худенькая девушка, ниже меня на целую голову, облачена в легкое светло-синее платье до колен с белым поясом на талии. Темно-русые волосы стянуты резинкой на затылке. Чуть вздернутый носик морщится, а черные глаза закатываются, стоит молодому человек взять ее за руку и что-то прошептать на ухо. Милана тут же краснеет и прячет смущенное лицо в вороте его рубашки. Должно быть, это и есть тот самый популярный актер, за которого она скоро замуж выйдет. Смотрятся они очень даже не плохо. Красивая пара. Шатенка и блондин. К тому же она вся такая скромная и очень милая, а вот он, судя по всему собственник, раз к себе ее прижимает, не давая возможности вырваться. Серые глаза убить меня готовы, как будто я претендую на его невесту.
— Артур, — девушка делает долгожданный вздох, все-таки чуть отстранившись от парня, — познакомься, это мой жених Энтони Геллер, а это, — поворачивается к нему, решив меня представить, — парень, — аж зубами скреплю от такого обращения. Ну, перестало оно мне нравится некоторое время назад, — моей старшей сестры Артур Парфенов, — да-да, на Милану я совсем не претендую.
— Мы с ним просто, — подчеркивает это слово, — хорошие друзья.
Актер протягивает мне руку, все еще недоверчиво глядя в глаза, и как следует, сжимает мою, как бы пытаясь напугать своим поступком. Да только мне не страшно и не больно. Несколько лет же в спортзале потею, тягаю штангу и гири. Спорт — это жизнь. Лучше уж заниматься на тренажерах, чем сидеть дома перед телевизором, наращивая пивной живот и отрыгивая только что съеденную пиццу. Даже вот работать в офисе, тупо просиживая штаны, никогда не являлось моей целью. Я фотограф. Снимки — моя страсть, а не печатание текста в Ворде.
— Как Кристина? — переключаю внимание на Милану, присевшую на стульчик. По-моему, при близком рассмотрении она мне кажется какой-то изнеможденной, как будто много времени провели на репетициях, которые пагубно на нее влияют. — Ты в порядке? — вот за кого из всей семейки Князевых, кроме Крис, всегда переживал. За ту, что вырвалась из-под опеки родителей.
— Немного устала после изнурительной тренировки, — отвечает как-то не слишком искренне. Она явно что-то скрывает. — К тому же, — кивает головой в сторону палаты, — Кристина заставила всех поволноваться из-за перерезанных вен, — с неким укором произносит. — Мама звонила мне вчера вся в слезах и просила приехать к ней в Париж, дабы мы все были вместе. Одна большая, счастливая семья, мать твою, — редко услышишь от нее ругательство, но сейчас оно точно к месту. — А папа весь… Черт!
Резко на ноги поднимается, так как дверь в палату отворяется, и оттуда выходят с поникшими лицами Князевы-старшие. Отец семейства показушно приобнимает за плечи плачущую жену, чуть ли не трясущуюся. Как будто ее на опознание трупа привезли. Очередной спектакль от Вероники Юрьевны, пребывающей в горе, в сильном потрясении. Андрей Борисович явно весь в образе страдающего отца, так как проходит мимо меня, ни слова не сказав. А это все не к добру. Он усаживает рыдающую в три ручья жену на стул, поправляет пиджак и, резко развернувшись, выкидывает вперед правую руку.
Я вовремя успеваю увернуться, так как вполне мог бы и по челюсти получить от великовозрастного мужчины, делающего еще одну попытку до меня добраться. Только в этот раз уже Энтони останавливает его на полпути, со всей серьезностью в голосе отмечая, что все мы находимся в общественном месте, а драки тут никак не нужны. Князев же его не слушает, вырывается, орет матом и даже проклинает день, когда Крис познакомилась…цитирую
— Папа, Бога ради, — Милана оглядывается по сторонам. Уже несколько зевак с огромным интересом смотря на всех нас.
Да мы тут создали свое представление. Думаю, всем этим людям поп-корна явно не хватает. Надо бы Феликсу пожаловаться, что в буфете и автомате сладости такой нет. С ней бы было очень даже весело. Тут свои медицинские сериалы происходят.
— Лана, не лезь, — строго произносит Андрей Борисович, дергаясь как припадочный пациент психиатрического отделения, ведь Энтони его так и не отпустил. — Убери свои лапы от меня, актеришка недоделанный! — он любит всех вокруг оскорблять.
— Мистер Князев, — на чуть ломанном русском языке говорит жених Миланы, — попрошу вас без оскорблений, иначе вызову охрану, и вас отсюда вышвырнут как нашкодившего котенка, — отличное сравнение. Прямо очень верное. Я бы еще похлопал от души, но не стану накалять обстановку. — Не привлекайте к себе повышенное внимание.