Читаем Я был на этой войне полностью

Я был на этой войне

— Товарищ подполковник, майор Рыжов и капитан Миронов прибыли из… — мы не могли подобрать правильно, откуда же прибыли. На языке так и крутилось что-то язвительно-матерное.

— Да ладно, бросьте! — начальник шагнул нам навстречу и обнял. Сначала одного, а затем второго. — С возвращением, ребята. Рад вас видеть живыми. Молодцы. Потом расскажете о своих подвигах. А теперь, — он обратился к незнакомому полковнику, — представляю вам, товарищ полковник, двух старших офицеров штаба нашей бригады. Это майор Рыжов, а это капитан Миронов. А это — новый командир бригады полковник Буталов.

— Товарищ полковник… — мы начали представляться, но он нас оборвал ленивым жестом.

— Не надо, идите отдыхайте, после разберемся.

— Идите, идите, ребята, отдыхайте. Завтра поговорим. Когда отоспитесь, тогда и приходите. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Мы пошли к нашему родному, к нашему дорогому, к нашему уютному кунгу. Возле дверей стоял Пашка и курил, по его напряженной фигуре было видно, что он нервно вглядывается в темноту. Мы подошли к нему сбоку, и поэтому он нас не заметил.

— Ну, здравствуй, мой незаконнорожденный сын, — начал я.

— Здравия желаю! — Пашка выбросил сигарету и теперь мялся. Первому обниматься вроде как неудобно.

— Здорово, Паша! — Юрка первым обнял его.

Потом я подошел поближе и протянул руку, и, после того как поздоровались, обнялись. Почувствовал, как под руками слегка подрагивают Пашкины плечи. Я похлопал его по спине.

— Все, Паша. Все. Мы дома. Давай встречай!

— Да, да, конечно, — Пашка суетился, что никогда не являлось его привычкой. Видимо, после минуткинского дурдома мы все стали немного сентиментальные. — Все готово. Все в кунге. Проходите.

— Вот это да! — мы были в восхищении, когда вошли внутрь нашего кунга.

Все было чисто вымыто и аккуратно заправлено. На ящике-столе, накрытом чистой простыней, были расставлены бутылки с водкой, пара бутылок коньяка, невесть откуда взявшаяся бутылка ликера и пиво! Пиво!!!

Юрка и я бросились к этому пиву и, не садясь и не раздеваясь, молча открыли по банке и прямо из жестяного нутра начали переливать пиво в себя. Как хорошо! Какое блаженство!

— Ну, Пашка, ну, брат, удружил! — мы не скрывали своего восхищения.

— Так пиво и все остальное вам передали с «Северного». А привез замполит Казарцев.

— Молодец Серега!

— Молодец Сашка-комендант.

— Вода, Паша, есть?

— Воды горячей целое ведро.

— Это здорово!

Мы быстро скинули наши лохмотья — все, что осталось от нашей формы, было желание их выбросить, но в чем пока ходить?

— Да выбрасывайте вы свои тряпки, я у тыловиков для вас новую форму достал. Правда, не камуфляж, но новая, — и Паша вынул два комплекта новой или, как у нас говорят, «канолевой» формы.

— Молодец, Паша.

— Отец-кормилец наш, — подхватил Юра.

Скинули последние лохмотья, голыми выскочили на улицу, и Паша поливал нас в холодную чеченскую ночь горячей водой из ведра. Это было наслаждение. Почти сексуальное наслаждение. Долго, тщательно мы мыли свои коротко остриженные волосы. Упорно мылили и растирали свои тела. И нам было глубоко наплевать, что мы голые и моемся на КП бригады зимой, да еще и ночью. Наплевать! Мы были счастливы! Счастливы от того, что живые вернулись из такого ада. Что там Дантов ад с его примитивными сковородками и кипящей смолой — не более чем сказочка. Мы живы!!! Я живой!!! И плевать я хотел на все условности. Жаль только, что женщин у нас в бригаде нет.

Затем Паша вынес нам дешевый польский одеколон, который мы приватизировали еще при штурме «Северного». Не жалея, горстями лили на тело. Втирали. Больно щипало, саднили многочисленные мелкие ранки, порезы, ушибы. Телу возвращалась прежняя чувствительность. Разогретая кровь уже не то что бежала по венам, она бушевала. Хорошо! Тепло! Плевать на мороз. От нас повалил пар.

Вернулись в кунг. Оделись во все чистое, новое, свежее. Ерунда, что форма обычная зеленая, а не камуфлированная. Новое, чистое белье и такая же форма ласкают тело. Пашка в наше отсутствие умудрился где-то достать мясо и сейчас приготовил что-то типа шашлыка. Достал из-под подушки и открыл котелок. Какой божественный аромат! Здорово!

Юра налил по полстакана водки всем, включая и Пашку.

— Ну что, Слава! За возвращение! — Юрка поднял до боли знакомый, родной белый пластмассовый стаканчик.

— За возвращение! Давай, Паша! — мы чокнулись и выпили.

Не дожидаясь второй, накинулись на еду. Изголодавшийся организм требовал своего. Жевали молча и быстро проглатывали большие куски. Постепенно расслабились, и накатилось опьянение. Опьянение даже не от водки, а от тепла, хорошей пищи. Быстро налили по второй.

— За удачу, мужики, чтобы она нас не покидала!

— Это точно. Если бы не удача, Паша, то нам ни за что не выбраться. За удачу! — вновь прошелестели стаканчики, и мы выпили.

Дверь без стука распахнулась. На пороге стоял Серега Казарцев.