Я говорил, что люблю тебя?

За спиной Тиффани машина Тайлера рванула с места и понеслась по бульвару, оставляя позади клубы дыма и любопытных зевак. Тиффани же, к моему глубочайшему сожалению, стояла рядом. И чем шире становилась ее улыбка, тем активнее я изображала, что просто пью кофе. Хотя в действительности не было человека, более виноватого, чем я, да и кофе мой двадцать секунд как закончился.

– Что? – Тиффани с недоумевающим видом моргнула глазами.

– Да вот это. – Рейчел ткнула пальцем в направлении, где только что исчез Тайлер. – Поверить не могу, что ты вот так запросто взяла и простила его!

Тиффани жеманно надула губки и взглянула на нас из-под хлопающих ресниц. Как же она отличалась сейчас от той Тиффани, что вчера безутешно лила слезы в три ручья и казалась полностью убитой горем.

– Рейчел, он все мне объяснил.

– И ты поверила в ту чепуху, что он тебе наплел?

– Это не чепуха.

Рейчел сжала губы и наклонила голову. Повисло молчание, и инициативу перехватила Меган.

– А когда ты успела купить такую сумочку? – подозрительно спросила она. – Новая?

Мы все вчетвером посмотрели на висящую на руке у Тиффани сумку. Это была коричневая сумочка с монограммой Louis Vuitton, гладкая кожа сверкала в солнечных лучах. Тиффани смущенно улыбнулась.

– Ну-у… – потянула она и слегка прикусила нижнюю губу. – Мне ее подарил Тайлер.

– Так я и думала, – пробурчала Меган, сдвинув брови и укоризненно покачивая головой. – По крайней мере, мы теперь знаем, что прощение Тиффани Паркинсон покупается сумочкой за тысячу баксов.

Тиффани стало смешно. Мне нет. Я закусила кромку стаканчика, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего, о чем потом могу пожалеть. Зубы с такой силой впились в картон, что едва не продырявили его.

– Лучше бы пожертвовал эти деньги на благотворительность, – сказала Рейчел, нахмурившись, и я была с ней полностью согласна. Бездомным эти деньги гораздо нужнее, чем Тиффани – очередная кожаная сумочка. – Никто и не сомневался, что рано или поздно ты все равно его простишь.

– Лучше бы ты еще полгода назад прекратила бы таскаться с Тревором. Но никто и не сомневался, что рано или поздно ты в него влюбишься по уши, – парировала Тиффани.

Меган громко хмыкнула и быстро прикрыла ладонью рот. Щеки залил стыдливый румянец, однако хихикать она не прекратила. Поверх стакана я взглянула на Рейчел. Она стояла с открытым в форме буквы «о» ртом и выглядела взволнованной, словно только что ее долбанули по голове, и она начисто забыла, как составить из слов предложение.

– Фиг с тобой, – злобно пропыхтела Рейчел. – Прощай своего Тайлера, сколько влезет.

– Спасибо за понимание, – съязвила Тиффани. – Теперь мы можем наконец пойти в торговый центр? Я до смерти хочу сандэ из Johnny Rockets

.

Поразительно, как мне удалось удержать язык за зубами и остаться в тени, изображая из себя девушку, пьющую самый вкусный на свете кофе. Мы двинулись назад мимо Nike, и по дороге я сбросила свой изгрызенный стакан в урну.

– Иден, давай быстрее, – крикнула мне Меган через плечо, когда они повернули к торговому центру. Пришлось ее догнать.

Дело в том, что Santa Monica Place построили исключительно для богатых. Я каждый раз в этом убеждалась – трудно не заметить тех, кто в открытую щеголяет своим кошельком. Вон, например, мужчина в костюме у витрины Hugo Boss, или женщина в причудливом платье и на каблуках, присматривающаяся к часам от Michael Kors, – ясно, что у них есть деньги и они пришли сюда их тратить. И Тайлер такой же.

Santa Monica Place

– торговый центр на открытом воздухе. Четыре пешеходных дорожки сходились в центре овала, а по дуге овала располагались гламурные торговые павильоны. Все было так наворочено, современно и уникально, что я чувствовала себя здесь абсолютно лишней и тем не менее плелась следом за девчонками.

Мы поднялись на эскалаторе на третий, верхний, этаж, где под открытым небом стояли столики, и направились прямиком к Johnny Rockets. Это еще одна сеть фастфуда, которой в Орегоне и в помине нет, потому что Орегон – самое хреновое место, обделенное, наверное, всем, кроме дождя. Вот этого добра там в избытке.

Тиффани заказала себе нечто под названием «супер сандэ», Меган с Рейчел остановили свой выбор на «брауни сандэ», а я попросила просто воды.

– Ребята уже поднимаются, – сказала Тиффани, уставившись в телефон. Она набирала сообщение – наверно, кому-то из парней, – попутно зачерпывая мороженого и ни на секунду не отрывая глаз от экрана. – Они наконец-то определились с субботой.

– А что будет в субботу? – быстро спросила я, позволив любопытству снова одержать надо мной верх. Кстати, это первое, что я произнесла с тех пор, как решила, что французы лучше англичан.

Проглотив кусок мороженого, который только что положила в рот, Тиффани какое-то время не сводила с меня удивленных глаз, затем перевела взгляд на Рейчел с Меган.

– Она серьезно?