Я — ярость

Забавно, как легко включается этот инстинкт — тот самый, благодаря которому она легко оценивала любого мужчину, зашедшего в закусочную, и точно знала, как разговаривать с ним, чтобы получить большие чаевые. У этого молодого человека (медбрата или врача, она не поняла) участилось дыхание, когда она прикоснулась к нему. Может, ему нравятся женщины постарше, а может, ровесницы не уделяют ему внимания. Он массивный и грубо сбитый, и выглядит так, будто не в курсе о существовании зеркал — но у него есть то, что нужно Патрисии, так что она воскресит кокетливую Пэтти, если он за это разберется с ее ранами и отправит домой с пузырьком антибиотиков.

— Я схожу за врачом.

Патрисия не меняется в лице, но все же она немного разочарована. С этим мальчиком все просто, но мало ли каков из себя доктор — может, он из тех, кто умеет говорить нет. Она застенчиво машет парню на прощание. Спустя минуту дверь снова открывается, и входит именно такой человек, с которым Патрисия не хотела бы иметь дело.

Доктор — женщина, ее ровесница, но черты лица у нее грубее, чем у Патрисии. Широкая, коренастая и бледная, с тускло-каштановыми волосами, остриженными шапочкой. За толстыми стеклами очков — мутные глаза. Ее маленькие губы сжаты, они превратили лицо в хмурую гримасу. На ней кроксы и запачканный белый халат.

— Миссис Лейн, — она не спрашивает, а утверждает, глядя в карту Патрисии.

— Да, это я.

— Я доктор Эллис. Расскажите, как это произошло?

Доктор откладывает бумаги и с трудом присаживается, чтобы осмотреть раны Патрисии. Та приподнимает тонкую, загорелую, совершенно безволосую ногу идеальной формы, чтобы доктору было удобнее. Размышляет над ответом.

— Меня укусили.

Доктор свирепо смотрит на нее.

— Вообразите себе, я не идиотка. Я в курсе, что это укус, но чей? — Она касается свисающего лоскута, косясь на Патрисию, чтобы оценить уровень боли. Однако Патрисия, может, и выглядит как женщина из загородного клуба, но по характеру она все еще девчонка из трейлерного парка — и она даже не дергается.

— Это важно? Не могли бы вы просто очистить рану, зашить и предотвратить развитие инфекции?

На этот раз доктор Эллис прикасается к ране уже менее осторожно: давит, слегка оттягивает края; и Патрисия сжимает губы, чтобы не выругаться (или чтоб ее не вырвало). Да уж, с молодым человеком было бы куда проще, а эта женщина просто испытывает ее терпение. Либо она садистка, либо ожесточилась за годы работы, либо питает ненависть исключительно к худым красивым женщинам. Патрисия за жизнь познакомилась со всеми подобными типами и не позволит никому из них увидеть хоть отблеск слабости на ее лице.

— Думаю, это и есть моя работа, и все же мне бы очень помогло, если б я знала причину. Этот укус выглядит как человеческий. Как укус ребенка.

Доктор Эллис смотрит на нее с вызовом.

Патрисия слишком умна, чтобы попасться на удочку. Дело в том, что даже если оба собеседника знают, что нечто является ложью, все равно кто-то должен первый сказать это, и тогда другой обязан будет согласиться с ним.

— Как странно.

— Да уж, в самом деле странно, — фыркает врач. — Что ж, если больше вы мне ничего не скажете, остается только надеяться, что это не бешеный енот. Сделаю все, что в моих силах. Я могу обезболить рану местно, но мы не оборудованы так, как полноценное отделение скорой помощи.

— Звучит вполне приемлемо.

Доктор Эллис качает головой и медленно встает, кряхтя и похрустывая коленями.

— Я скоро вернусь, принесу все для обработки раны и приведу кого-нибудь в помощь. Вы ведь осознаете, что это будет совсем не весело?

— Когда меня укусили, это тоже было невесело, — мило улыбается Патрисия.

Доктор Эллис уходит, и Патрисия в последний раз осматривает рану, не забыв снять повязку и с бедра. Она совсем забыла о ней — но тут беспокоиться не о чем. Патрисия роется в телефоне, шарит вокруг в поисках пульта от телевизора, который и тут висит высоко и на весь кабинет орет рекламными слоганами. Она и забыла, как странно течет время в пустых процедурных кабинетах, насколько они бесчеловечны. Для здешних врачей она не более чем несовершенное тело, они не знают ее, не в курсе ее истории, только хотят разобраться с ней и вышвырнуть из палаты, чтобы снова взять на регистрации очередную карту очередного пациента.

Современная медицина в самом деле чудовищна в отношении людей.

Что ж, бедные люди.

Хорошо было с доктором Бэрдом: он приезжал прямо к ней домой на своей БМВ и у него уже была вся ее история болезни на ноутбуке. Здесь же она чувствует себя не более чем очередным безликим номером в череде пациентов. Будто они коровы.

— Что ж, начнем. — Доктор Эллис возвращается с пластиковым лотком. Следом за ней идет молодой человек, который несет прочие инструменты и лекарства.