Я люблю дракона

— Это не оправдывает её планы относительно меня. Зачем использовать свою дочь? Ты прав. Она не просто собирается воздвигнуть меня на престол, она еще и не собирается давать мне править. То есть я лишь способ достижения власти. Хочешь посмеяться? Богиня назвала меня оружием мести. Так что в этом мире я только вещь, — горько усмехнулась.

— Ты виделась с богиней? — вырвал фразу из контекста Ордарион.

— Она являлась мне в храме.

— Любопытно, — задумчиво протянул Ордарион. — Предположим, она говорит о мести твоей мамы, а не своей. Но почему тогда она помогла твоей матери сбежать?

— Она могла пожалеть обманутую женщину, — пожала плечами я.

— Богиня сама наградила фениксов даром-проклятием второй половинки, — отрицательно качнул головой Дарий. — Скорее всего, Еванжелика неверно истолковала действия Богини. Хотя знаешь, может, ты и права с первоначальным вариантом. Богиня могла это сделать даже из женской солидарности. Она слишком непредсказуема и необузданная в своих желаниях. Логику бессмертных слишком сложно понять.

— Даже боги на стороне моей мамы, — прошептала я, — может, она не так уж неправа?

— Лео, не боги, а богиня. Не забывай, что они с Верховным слишком многого не поделили. Любят, но при этом обожают осложнять друг другу жизнь. Так они лучше чувствуют драйв в их вечности.

— Но почему я должна быть жертвой их игр?

— В играх богов всегда кто-то является жертвой. Но я не позволю сделать её из тебя. Ты мне веришь?

— Мне хочется тебе верить. Но я даже себя сейчас ненавижу за то, что подозреваю маму. Боюсь ошибиться, причем в обоих случаях: если я неправа, то причиню ей боль; если права, то безумно больно становится мне, и тогда вся моя прошлая жизнь превращается в полосу лжи и предательства.

— Ты прожила всего лишь двадцать один год, маленькая, — приподняв мой подбородок и нежно улыбнувшись, прошептал Дарий. — Это всего лишь четверть моей жизни. У тебя еще будет множество приятных и фееричных моментов, просто верь в светлое будущее. Ты меня поняла? — Я кивнула, тогда Ордарион пересадил меня на софу и поднялся на ноги. — Тебе пора уходить, иначе слухи о нас точно поползут по дворцу.

— Что мне делать? — тихо спросила я. Слезы уже высохли, но осталась боль безысходности.

— Наслаждайся близостью с матерью. Я надеюсь, что мы ошибаемся, но не верю в это. Лео, сделай вид, что полностью доверяешь ей. Так тебе будет легче понять её планы.

— Шпионить за собственной матерью?

— Лишь защищать свои интересы, — перефразировал Дарий, и я поднялась, встав к нему вплотную. Поддавшись порыву, встала на цыпочки и захотела поцеловать его, но он приложил указательный палец к моим губам. — Если ты это сделаешь, то обратного пути уже не будет. Мы всё усложним. Отправляйся в свои покои, Лео.

Смутившись своего поступка, я пулей вылетела из комнат кронпринца. Стражники сделали вид, что не обратили на меня внимания. В конце коридора я заметила тень

— мою телохранительницу, поэтому без опасений проследовала в свои покои. Щеки еще горели, напоминая о моем позоре, но мысли были заняты самобичеванием. Что же я сделала такого, что вызвало такое отношение собственной матери?

ГЛАВА 14

Вчера я заснула еще до прихода матери, а сегодня проснулась в одиночестве. Закончив с привычными утренними процедурами, я прошла в гардеробную. Лори была расторопной. Она достала из коробки тяжелое бардовое платье со шнуровкой спереди и помогла мне в него облачиться. Волосы оставили распущенными. Закончив со сборами, я вышла в гостиную, где меня уже ждал завтрак. Не успела я опуститься на диван, как в покои вошла мама. Её лицо выражало крайнюю степень беспокойства.

— Что-то случилось? — спросила я.

На самом деле, это я должна была беспокоиться. Чувствовала себя отвратно из-за практически подтвердившихся подозрений касательно деятельности родной матери, так еще и инициации сегодня. Мне предстоит сгореть, а это пугало больше всего.

Но узнать причину такого настроения родительницы я не успела. Дверь открылась, и вошел Ордарион. Моё сердце забилось с удвоенной силой, щеки порозовели, что не укрылось от внимания мамы. Дарий же был полон холодного равнодушия, лишь окинул нас беспристрастными взглядами и изрек:

— Вы готовы к инициации, принцесса? Мне следует проводить вас до пещеры Созидания. Вы, ваша светлость, тоже туда приглашены, естественно.

— Я готова. — Кивнула и поднялась на ноги. Ордарион подал мне руку, но мама не позволила соединиться нашим ладоням.

— Позвольте поговорить со своей дочерью, ваше высочество, — четко проговорила мама, и Дарий, на мгновение заколебавшись, всё же кивнул и покинул покои. Родительница обратилась ко мне: — Неужели ты и, правда, влюбилась в собственного брата? — Я промолчала. — Леоника, кто первый влюбился, тот и проиграл!

— Моя любовь не игра, мама! — в сердцах воскликнула я и побежала на выход, столкнувшись в коридоре с Дарием. — Ваше высочество, проводите меня к пещере.