Я люблю дракона

Дважды просить его не пришлось. У выхода нас ожидал пегас и ради меня кронпринц полетел на нем, в отличие от родственников, которые предпочитали собственные крылья. Я откинула на грудь Ордариону, думая, что судьба несправедлива. Она преподносит нам неприятные сюрпризы, не готовя нас заранее к лихим поворотам. Еще неделю назад мне казалось, что с появлением мамы всё изменится в лучшую сторону. Разочарование еще никогда не было настолько глубоким.

Единственное, что не могло меня не радовать в нашем разговоре с родительницей, так это её слова о влюбленности в брата. Значит, она не смогла найти рационального объяснения происхождению Ордариона, поэтому решила принять меня за извращенную натуру. Лучше так, чем опасность, которая в этом случае угрожает статусу кронпринца.

Мы опустились на каменное плато. Сюда же спикировали и четыре дракона. Моя мама была изумрудным, изящным и грациозным. Не прошло и минуты, как перед пещерой уже стояли шесть человек.

— Ты хорошо помнишь, чему тебя учили? — обеспокоенно спросил кронпринц. Кивнула. — Хорошо. Тогда иди. С тобой там будет только мама. Она же и станет твоим опекуном.

— Понимаю.

— Удачи, — улыбнулся Ордарион, отступив от меня на шаг.

Родственники стояли полукругом. Когда я двинулась к пещере, за мной следом направилась и мама. Внутри не было темно — свет, попадавший через проем, отражался от блестящей алмазной поверхности крупных яиц и они в свою очередь передавали этот свет дальше. Таким образом, вся пещера была озарена. Все «алмазы» были одинаковыми, холодными, неприступными. Я ходила между ними, но ни к одному не чувствовала родства. И вот, когда я практически отчаялась найти своего дракона, примерно через минут двадцать в груди разлилось тепло. Источник явления был справа. При моем приближении к нему становилось все жарче, внутри меня разгорался уголек. Чтобы найти нужное мне яйцо, пришлось отодвинуть другие, достаточно увесистые.

И вот я увидела это чудо. Такое же сверкающее, как и остальные, но не холодным огнем, а теплым, обжигающим. Я расшнуровала платье, откинув его подальше и оставшись в одной камизе. По телу побежали мурашки, волосы встали дыбом. Я прикрыла глаза, чувствуя, как по венам разливается лава. Покалывание — неприятное чувство. Сердце стучало все быстрее, болезненно, будто предчувствуя свою смерть.

Я умру. Сейчас. Сгорю в пламени, и от моего тела останется лишь пепел. Боль усиливалась, становясь нестерпимой. Я закричала, резко распахнув глаза и запрокинув голову. Меня начало трясти, а спустя минуту боль стала настолько невыносимой, что моё сознание отключилось.

Ордарион Ярруа, земли Восставших из пепла

— Почему ты так переживаешь?

Мама задавала этот вопрос уже не в первый раз, и в который раз я не знал на него ответа. Родительнице я был благодарен за тот стержень, который она смогла взрастить в моей невесте. Если я был с ней слишком мягок, то мама исполнила мою привычную роль — жестокого надсмотрщика. Раз за разом она заставляла Леонику укрепить свою внешнюю защиту, что ей, безусловно, удалось.

— Предчувствие странное. Будто что-то пойдет не так.

— Сейчас это место защищено лучше всех в Эмерите. Ты сам позаботился об охране.

Я оглянулся по сторонам — действительно, лучшие из гвардейцев сейчас заняли оборонительную позицию в горах, и увидеть их можно только в том случае, если знаешь, куда смотреть. Собрать в одном месте королевскую семью — великая удача, поэтому пещера Созидания должна быть в этот момент самым безопасным местом Эмерита.

— Не в этом дело. Что-то пойдет не по плану, и я не знаю, что именно.

— Боишься, что во время инициации Леоника сильно привяжется к матери и станет послушной куклой в её руках?

Мама спросила у меня, но сама смотрела на короля, разговаривающего с Ирдарионом. К нашей беседе они не прислушиваясь. В последнее время брат стал на удивление покладистым, каким был до поступления в академию. Маму это радовало, меня же заставило насторожиться. Он был тем, кого я подозревал в первую очередь. Да и уровень его магии был сравним с уровнем короля в его лучшие годы, и организовать покушения, не оставив следов, — для него не составило бы труда.

— Нет, — обдумав, ответил я. — Ты позаботилась о том, чтобы игрушкой она не стала. Уроки она усваивает, но практику — еще лучше.

— Мне доложили, что принцесса выходила из твоих покоев поздно ночью. Вашей связи я не чувствую. Значит, глупостей ты не сделал, но всё же будь предусмотрителен.

Криво усмехнулся, ничего не ответив. Знала бы она, каких трудов мне стоило сдержаться. Разговор я не возобновил, устремив свой взгляд на вход в пещеру. Леоники уже не было около двадцати минут. Я начал волноваться.

— Многие и дольше ищут своего дракона, — постаралась успокоить мама, но не помогло.