Я – маг огня!

– Мне сегодня в лечебнице его так и не сняли. Сказали, что еще не все кости срослись и стоит поносить еще сутки. Так что магия во мне сейчас заперта. Я ее не слышу. И ты тоже.

А до меня дошло, какой ответ услышал в моем вопросе Стилл. И все оправдания, что это все притяжение собственного дара, который сейчас заключен в чужом теле, потеряли силу.

Я чувствовала, как под моей рукой, которая лежала на груди Дэна, под сильными, напряжёнными мышцами бешено стучит сердце. И его ритм вторит моему пульсу.

Мы, взъерошенные, тяжело дышавшие, в полурасстегнутой одежде, смотрели друг другу в глаза. И это было интимнее любых ласк, откровеннее любых поцелуев. Потому что сейчас мы обнажали друг перед другом не тела, а души.

Пальцы Дэна осторожно коснулись моей щеки. Словно он был слепцом, что запоминает лица по их очертаниям, на ощупь. А я точно так же дотрагивалась до него, но взглядом.

– У нас получится начать сначала? – спросил неожиданно Дэн.

– А разве мы уже дошли до конца? – произнесла я.

– Еще нет. Но мы будем вынуждены. Чужая магия внутри нас с каждым днем становится все более неуправляемой. А завтра с меня снимут ограничители.

– И завтра же – последний день, когда все можно исправить, – напомнила я.

А сама невольно подумала, что будет потом. Страж, словно прочтя мои мысли, ответил:

– А после я хочу, чтобы ты не исчезала из моей жизни. И сделаю все, чтобы так оно и было, – категорично добавил маг.

Видя изумление на моем лице, Дэн пояснил:

– Как я догадался, о чем ты думаешь? – усмехнулся он. – У меня в голове бродят точно те же вопросы, и…я не хочу получать на них иные ответы, кроме как тот, который озвучил.

– А меня ты не спросил? – Я упрямо вскинула подбородок.

– Несколько раз спрашивал.

– Да? Я не заметила.

– Значит, тебя нужно поцеловать еще раз. И не один, а парочку. Для верности…

В этот момент я поняла, что девушки и парни под «спрашивать» понимают совершенно разные вещи. Мы – разговор. Они – действия.

– И ты точно не была против.

Захотелось огреть этого мага чем-нибудь потяжелее: наковальней там, гранитной плитой, небоскребом на худой конец… чтобы перешибить его непоколебимую самоуверенность.

– Ну знаешь! – я возмутилась.

– Извини, – покаянно произнес Дэн, хотя сожаления в его голосе не было и на унцию. – Но ты такая милая, когда злишься…

– Еще одно слово – и получишь бонус в виде дефиса между двумя датами: рождения и сегодняшней, которые будут выгравированы на надгробии.

Поняв, что еще немного – и я действительно психану, Дэн посерьезнел.

– Чем я могу загладить свою вину?

Если он рассчитывал на милый девичий каприз, задавая этот вопрос, то просчитался. Я была девушкой практичной.

– Как насчет репетиторства?

Услышав это, страж просиял, как будто я ему что-то авансом пообещала. Раздавшийся сигнал, оповещавший о начале ужина, заставил меня вздрогнуть. А потом вспомнить, в каком мы виде, где и… Спустя какое-то время я и Дэн все же выбрались на парковую дорожку. Мои волосы были заплетены в аккуратную – волосок к волоску – косу, рубашка заправлена, куртка – без единой складочки. Страж и вовсе был образцом ношения студенческой формы. Одним словом, наш вид вызывал столько же подозрений и вопросов, как если бы мы были взлохмачены и неряшливы.

А еще мы держались за руки. И казалось, что в ладони Дэна не только мои пальцы, но и я вся. А после ужина Стилл объяснил мне тему по зельеварению, которую я этой ночью собралась брать штурмом самостоятельно. И проводил до крыльца общежития… Одним словом, сделал все, чтобы я, засыпая (первый раз спокойно и до полуночи!), улыбалась. А я действительно была счастлива, еще не подозревая, какие испытания мне готовит день грядущий.

А пока он не наступил, мне снился сон. Такой, после которого я проснулась на полчаса раньше побудки в поту, с бешено бьющимся сердцем и с пылающими от смущения щеками. Виноват в этом был Дэниэл Стилл! Только он и его развратный вид.

Лори и Дара безмятежно спали еще в своих постелях, когда я вышла из комнаты, чтобы принять душ. Вернувшись, тихо оделась и начала собирать вещи, когда по территории академии раздался сигнал, оповещавший о том, что пора вставать.

Надо ли говорить, что на завтрак я направилась одной из первых, решив, что утро, свежий воздух и избыток времени отлично сочетаются с дальней дорогой к столовой. Путь проходил мимо живописных раскидистых кленов, низких разлапистых туй, стройных кипарисов и места неофициальной курилки.

Дымить на территории академии было нельзя, но… Когда нельзя, просыпаются и тяга к приключениям, и спортивный интерес, и уязвленная гордость вкупе с бунтарским духом, которые все вместе можно назвать одним словом – хочется! Поэтому за углом продуктового склада порой стояло несколько адептов с сигаретами. А сегодня там и вовсе был один. Он с наслаждением затягивался, прикрыв глаза. Я уже было хотела отвернуться и пройти побыстрее мимо – не люблю табачный дым, – но пригляделась… Так и есть! Это был мой сокурсник, а по совместительству – последний тип из списка «кандидатов в сыновья канцлера».