Я, мой убийца и Джек-потрошитель

А что на полу? Нет, это выше моих сил! Бежать! Бежать отсюда к чертовой матери! Я кинулась в прихожую и замерла. А вдруг дверь опечатана? Считают, что это самоубийство, да, но Горану приписывают пять жертв. Значит, полиция еще заявится, чтобы перевернуть все вверх дном. Весьма вероятно, что с той стороны листы со штампами. Нельзя.

Я могу только телепортироваться. В сочинскую квартиру? Невозможно! Я сойду с ума, если сегодня же, сейчас же все не выясню! В конце концов, настрою телепортер так, чтобы при малейшей опасности исчезнуть за секунду. Узнаю все, нажму на кнопку – и только меня и видели.

В актовом зале я должна погибнуть? Хорошо. Стало быть, все ответы будут именно сейчас и именно в университете.

Адрес отправления – адрес прибытия – пуск.

Глава 33. Последняя жертва московского Потрошителя

– Попалась! Так и знал, что ты подстрахуешься, – лезвие обожгло руку, ремешок спасительного прибора лопнул – с запястья сорвали мою единственную надежду исчезнуть целой и невредимой.

Я отскочила, как кошка, обернулась – Горан. Безумный взгляд, что напугал всех при аресте. Теперь и меня бросило в дрожь из-за расширившихся от возбуждения зрачков с сумасшедшим блеском, черных, закрывающих всю серую радужку.

Все-таки он. Он лишал жизни и резал на куски несчастных, ни в чем не повинных, влюбленных в него женщин.

И он меня выманил. Провел, как ребенка.

– Зря тебя не убила! – я только что стояла на ступеньках, а теперь мчалась вниз.

Этот псих не станет спешить: он забавляется, играет, смакует остроту? момента и мой ужас. За спиной я слышу только зловещий смех и шаги – не бег.

Я спотыкалась, страх душил, адреналин, мчащийся по венам, лишь мешал, к горлу подкатывала истерика, хотелось взвыть от бессилия, но этим я только раззадорю убийцу.

Дергала двери за ручки – бесполезно, все на каникулах, все отдыхают. С ужасом поняла, что на пути открыт лишь актовый зал. Почему я все это сделала?! Зачем?! Сидела бы в Сочи, но живая!

От жгучей безысходности, как загнанный зверек, нырнула в темноту актового зала. Стук сердца отдавался в ушах и висках, голову сдавил невидимый обруч. Замерла. Прислушалась. В коридоре поскрипывает паркет – маньяк идет следом. По-прежнему не торопится и не осторожничает: знает, что в здании никого.

Шаги все ближе. Я зажала рот ладонями, чтобы не выдать себя случайным вскриком. Убийца вот-вот зайдет.

Трибуна для выступлений! Спрятаться за ней? Метра три всего. Вдохнула, выпустила из легких воздух и стала красться. Металлический звон ударил по ушам набатом. Господи! Я задела какую-то железяку, я обнаружила себя! Съежилась, до крови вогнав ногти в ладони. Шаги убийцы затихли у входа в актовый зал. Я судорожно обвела взглядом кресла, расположенные амфитеатром, ища даже не спасения, а всего-то надежды на него. Шанс есть, хоть и призрачный.

Дверь скрипнула несмазанными петлями – убийца в зале. Свет из коридора выдал прильнувшую к стене меня. Я подлетаю к креслам и протискиваюсь между вторым и третьим рядами. Несмотря на шум, смешок слышу четко, сердце ухает вниз, пропуская удар.

– Чего ты хочешь добиться?

Спокойствие и равнодушие, с которыми произнесены слова, заставляют кровь стыть в жилах. Сумасшедший колебался недолго, любопытство пересилило – он последовал за мной.

Я слабо улыбнулась и продолжила пробиваться между креслами.

У преследователя не такое хрупкое телосложение, он тут же попал в ловушку спинок и подлокотников. Не успевает, трудно двигаться. Церемониться не стал – с грохотом отодвигал мешающую мебель, тяжело дыша и свирепея, как хищник, которому не дается добыча.

И все-таки он застрял посередине длинного ряда.

Я вырвалась в проход, дальний от двери. Добежать до полоски света быстрее маньяка – единственный шанс на спасение.

– Помогите! Кто-нибудь! – завизжала я, несясь к выходу.

Но тут!.. Я надеялась, что преследователь начнет пробираться либо вперед, либо назад, стараясь успеть за мной, но он просто перескочил один ряд, другой и перекрыл последний путь к свободе.

Свет из коридора упал на лицо маньяка, искаженное кровожадной ухмылкой.

– Думала убежать? Как наивно, – захохотал он, демонстрируя остро заточенный нож, от лезвия которого, захлебываясь кровью, погибли все мои предшественницы.

Такого ужаса я не испытывала никогда.

Ледяной пот пропитал одежду, тело, скованное страхом, отказывалось повиноваться. Бежать – некуда, звать на помощь – некого.

Я рванулась, делая последнюю отчаянную попытку пробиться к спасительной двери. Некромант схватил меня за локоть, сдавил плоть до синяков, а отпустив, ударил наотмашь. Боль пронзила висок, переносицу, обожгла щеку – и я повалилась на пол.

Сидя на холодном паркете, широко распахнув испуганные глаза, я одними губами шептала, как молитву:

– Горан. Нет. Пожалуйста. Не надо, Горан…

Съежилась, когда лезвие зависло надо мной. Под ладонью ощутила холодок металла – заточка выскользнула из заднего кармана, когда я падала. Мысленно усмехнулась. Судьба. Одна я не умру – только за компанию.

Вскочила на ноги.