Я, мой убийца и Джек-потрошитель

Затаила дыхание. Смотрела в его лицо не моргая. Следующий ход не мой – его. Государь всегда решает сам и по своему желанию. Такой человек, такая натура. На слова не тратится – тратится на дела. Человек действия, поступков – это я усвоила давно. Помоги же мне, молю! Сделай ход и в мою пользу! Я не могу сделать первый шаг. Он должен исходить только от тебя. Иначе – никак.

Его руки медленно, уверенно обняли меня за талию. По моему телу пробежала новая волна тепла и неги. Ноги отказывались слушаться. Пришлось положить руку Горану на плечо.

Мужчина наклонился к моей щеке, обжег дыханием скулу и мочку уха, дразня, суля прикосновение, но обманывая ожидания. И прошептал на ухо самым соблазнительным тоном, какой только может вообразить романтичная особа:

– Ты написала о последнем путешествии. Теперь нам обоим нужен повод. Мне нужен повод не позволить тебе собрать вещи и уйти. Тебе нужен повод, чтобы остаться. – Иногда все проще, чем кажется, – добавил он прежде, чем жадно впился в мои губы.

Ту ночь и почти весь следующий день я провела не только в его постели, но и в его объятиях. И Горан совершенно не лукавил, сказав неделю назад, что с ним не уснешь.

Сама от себя не ожидала. Но Государь – единственный мужчина за всю мою жизнь, перед которым я не сумела устоять. Не смогла и не захотела.

А вечером в воскресенье был Малый театр. И спектакль выбирала я. Мы с Гораном пошли на комедию Шекспира. Классическая постановка «Усилий любви». Сцена, свет, восторг, овации, крики «Браво!».

А после театра был ресторан с превосходной кухней и дынно-мятным кальяном. Впервые вдыхала ароматный дымный коктейль и наслаждалась легкостью в теле, свободой движений, неспешным течением мыслей и беседы.

Я и подумать не могла, что кальян не только расслабляет, но усиливает желание, раскрепощает в постели.

Я наслаждалась сильными руками Государя, горячими губами, обжигающими, сводящими с ума бесстыдными ласками, теплым голосом с сексуальной хрипотцой, дразнящим, шепчущим о любви.

Но больше всего я теряла голову от другого.

Горан мог быть нежным, и он умел быть нежным, он с наслаждением одаривал любовью и теплом, негой и лаской.

А какую бездну удовольствия я получала, когда, в миг наивысшего наслаждения, он терял контроль настолько, что с его губ срывался стон, сливаясь с моим громким восторгом.

Расстались мы только утром понедельника, за несколько сотен метров до университета. Дразнящий поцелуй, слова прощания, повеление непременно провести так следующие выходные, и следующие, и те, что будут после, всю весну и лето.

Я буквально выпорхнула из «БМВ». Летела по весенним улицам, словно на крыльях, предвкушая новое свидание. Уже скоро. Ведь любое прощание может сулить встречу, самую счастливую встречу.

Глава 20. Прагматик

Начало апреля. Раннее утро. До восхода еще полчаса-час. Я нежусь в постели и смотрю на Горана, спящего рядом. Черные волосы растрепались от ночных утех, лицо спокойно, безмятежно, загадочная улыбка на губах. Интересно, какой сон он видит? И ведь ему до сих пор невдомек, что я знаю и о своей гибели в июле, и о том, что он мой палач.

Когда истина открылась мне? Перед вторым путешествием в Лондон. Горан как раз неосторожно откровенничал с Анастасией. Обо мне.

– Хорошенькая.

– Да, симпатичная. И милая. Время от времени,

– явственно услышала я ответ Горана.

– Она тебе нравится?

«Хм, мадам ревнует?» – со злорадством подумала я.

– Я убью ее через полгода.

Нет, это была не просто констатация факта, это был смертный приговор. Я не в силах описать свои эмоции в тот момент. Оглушение, нервный паралич, внутренний холод, переходящий в ужас и желание открыть чертову дверь и закричать что есть сил:

– Я все знаю!

О нет, это сотая, даже тысячная доля внутреннего ада, нервной агонии, которые настигли меня словами: «Я убью ее через полгода».

Надо было что-то решать, и решать быстро. Мне хватило ума не выдать себя. Я прошла в портал и растворилась в темноте слякотного Лондона.

Именно тогда я и узнала, что браслет времени делает меня на короткий срок незаметной для всех. Позже ни Потрошитель, ни свидетели так и не поняли, что я была рядом, все видела и все слышала.

Дальше? Дальше я не могу похвастаться ни адекватностью, ни продуманностью своего поступка. Времени все проанализировать и подготовиться не было, зато желания жить и страха – в избытке.

Вернувшись в квартиру Горана, я изобразила панику и полное непонимание, сделала вид, будто от страха не осознаю, куда попала.

– Не трогайте! Отпустите меня немедленно! – кричу что есть сил.

Открываю глаза, вижу темный силуэт, склонившийся надо мной, ухитряюсь запустить руку в карман пиджака, выхватываю электрошокер… Как больно! Запястье треснет.