Я не смогла, и ты не сможешь тоже (СИ)

Нетерпеливый звонок снова ворвался в квартиру. Ольга медленно – как на эшафот – подошла к двери, щелкнула замком и наконец открыла.

Лара стояла перед ней – уставшая, какая-то серая – то ли от долгой дороги, то ли неделя и без того была тяжелой. Ее волосы за это время еще немного отросли, и теперь они были вовсе не белыми, а темными – падали на лоб, прятались за уши, кудрявились немного на висках. Все те же джинсы – голубые, потертые, держащиеся на бедрах. Вместо свитера – по случаю летней погоды – футболка без рукавов, открывающая татуировку на сильном плече.

-Привет, - Ольга посторонилась, пропуская Лару внутрь квартиры. Отпрянула от протянутых рук и прикрыла дверь.

Лара смотрела на нее, и было понятно, как трудно, как сложно, как невыносимо тяжело будет говорить ей все, что Ольга собиралась сказать – вот так, стоя совсем рядом, близко, слишком близко.

-Нальешь мне кофе? – Спросила Лара. – Чувствую, разговор нам предстоит долгий, а я практически без сил.

Ольга пожала плечами и пошла на кухню, придерживая спадающую простыню. Включила кофеварку, нашла сигареты.

-Я так понимаю, в твоей кровати сейчас кто-то есть?

Она оглянулась – поспешнее, чем хотела бы. Оказывается, Лара успела присесть на край подоконника и теперь смотрела вниз, на Камергерский. Волосы ее окончательно закрыли лоб, и во всей позе была какая-то обреченность.

-В моей постели почти всегда кто-то есть, - ответила Ольга. – Сегодняшний день – не исключение.

Она разлила кофе по чашкам. Подумала, и достала тарелку с фруктами из холодильника. Постелила салфетки, положила приборы, поставила пепельницу.

-Присаживайся.

Лара послушно переместилась с подоконника за стол. Теперь они сидели друг напротив друга. Одновременно потянулись к пачке сигарет и отдернули руки.

-Ну давай, - сказала вдруг Лара. – Излагай.

Ольга посильнее замоталась в простыню. Несмотря на то, что из приоткрытого окна веяло теплом, она почему-то мерзла.

-Нечего излагать, - сказала она, - я уже все сказала.

Лара покачала головой.

-Нет, детеныш, я имею ввиду не ту ересь, которую ты написала мне в смс, а то, что ты думаешь и чувствуешь на самом деле.

Это «детеныш» стало последней каплей. Больше сдерживать себя Ольга не могла. Она вытряхнула из пачки сигарету, закурила и прищурилась на Лару.

-Хорошо, - сказала она холодно. – Я отвечу. Но после этого ты встанешь и уйдешь отсюда, и больше никогда не будешь мне звонить.

Лара молча смотрела на нее.

-Последние три месяца я пытаюсь изменить свою жизнь. Я благодарна тебе за то, что ты стала катализатором этих изменений. Если бы не ты – я бы, наверное, не решилась. Но…

-Мавр сделал свое дело? – Перебила ее Лара. – Мавр может уходить?

-Нет, - Ольга покачала головой и сделала быструю затяжку. – Не в этом дело. Просто я не хочу отношений, из которых ничего не выйдет. Однажды я уже это пробовала, и это не сработало – не сработает и теперь. Мы слишком разные, пойми. Может быть, именно поэтому нас так тянет друг к другу, но притяжение – это еще не все.

Она посмотрела Ларе в глаза.

-Ты верно заметила: в моей кровати сейчас спит женщина. Тебя это устроит? Устроит знать, что сегодня там женщина, завтра мужчина, послезавтра – ты?

И сама себе ответила:

-Нет. Конечно, нет. Ты почему-то продолжаешь врать себе и надеяться, что я способна на нормальные отношения, но как быть, если я сама в это не верю? Я была замужем, я жила с мужем, и – поверь – никакого удовольствия от этой жизни я не испытывала. Я стала изменять ему в первый месяц после брака. И не потому, что мне так уж сильно хотелось другого человека – нет! Просто мне очень быстро стало скучно. Мучительно скучно.

Она встала со стула, натянула на груди простыню.

-С тобой не получится просто потрахаться. Я поняла это еще в Париже, а все, что было потом, только убедило меня в этом. Ты из другой породы – не из моего круга, пойми. Нельзя совместить то, что невозможно совместить в принципе. Для этого мне придется стать слишком другой, и тебе тоже. Готова ли ты на такие жертвы?

Ольга чувствовала, что еще немного – и расплачется. Ее с ума сводило то, как спокойно ее слушала Лара – молча курила, провожала взглядом, стряхивала пепел и затягивалась снова.

-Несколько дней назад я переспала со своей начальницей. В этом не было бы ничего особенного – я спала с ней и до этого, но в этот раз я осознанно привела ее в квартиру, где за нами мог наблюдать мужчина. И он наблюдал. Я трахала ее, а он смотрел на это.

Она неосознанно говорила все быстрее и быстрее, громче и громче.

-Я все пыталась понять – стыдно ли мне за это? И знаешь, что самое ужасное? Нет! Мне не стыдно. Ни капли. Мне все равно – потому что я просто пошла и получила то, чего хотела, только и всего. Я не испытываю жалости, не испытываю сострадания, не испытываю сочувствия. Я ничего этого не умею!

Ольга даже не поняла, как Лара оказалась рядом. Только что сидела на стуле, курила, прятала взгляд, и вдруг – стоит близко-близко, смотрит в глаза и улыбается – понимающей, теплой улыбкой.

-Детеныш, - сказала она тихо. – Если все так, как ты только что сказала… Ответь, почему ты тогда плачешь?