Я не смогла, и ты не сможешь тоже (СИ)

-Я без них ничего не вижу, - сказала Лара. – Совсем ничего. Обычно хожу в линзах, но вчера очень глаза устали и решила надеть очки. И вот… Результат.

Они секунду посмотрели друг на друга – растрепанная, раскрасневшаяся Ольга и Лара в разбитых очках и разорванной блузке – и захохотали. Смеясь, обнялись, и постояли так немного – вздрагивая в объятиях друг друга.

-Я хочу есть, - сказала Лара, отсмеявшись. – Но ни в одно приличное место меня в таком виде не пустят.

-Я дам тебе свое пальто, - предложила Ольга. И действительно дала.

Сказать, что Лара смешно смотрелась в ее одежде – было бы не сказать ничего. Пальто, свободно разлетающееся вокруг Ольгиной фигуры, Ларе было впритык. Она выглядела теперь как колхозная тетка, впервые приехавшая в столицу и нарядившаяся в кардиган богатой родственницы.

Зато их пустили в ресторан. Огромный ресторан в форме корабля на берегу Сены – без стен, зато с газовыми обогревателями, приделанными к потолку. Им сразу же выдали по пледу, и Ольга, проигнорировав Ларин возмущенный возглас, села рядом с ней на узкий диванчик, накрылась обоими пледами сразу, и вытащила две сигареты. Одну для себя, другую для Лары.

-Давай выпьем? – Предложила, под пледом гладя Ларино бедро. – Горячего вина, да? Согреться.

Лара дрожала, сидя рядом с ней, и Ольга хорошо знала – это не холод. Нет, не он. Совсем нет.

Официант принес два бокала с глинтвейном и поставил рядом тарелку с нарезанными кубиками сыра. Ольга сделала глоток и замычала от удовольствия, чувствуя, как горячее вино разливается по жилам, согревая и опьяняя сверх меры.

-Я и не думала, что ты настолько сумасшедшая, - сказала Лара, тоже делая глоток. – Прямо не знаю, что с тобой делать.

-Хочешь, расскажу? – С готовностью предложила Ольга, наклоняясь и касаясь губами ее уха. – В подробностях?

Лара засмеялась и отодвинулась немного.

-Перестань, - попросила серьезно. – Ладно? Это действительно… Слишком быстро для меня.

Ольга смотрела на нее и силилась понять. Почему? Ну почему?

-Как давно? – Спросила она, холодея от пришедшей в голову догадки.

И Лара поняла. И ответила:

-Лет пять, кажется. Не то чтобы я считала…

Теперь пришла очередь Ольги отодвигаться. Пять лет… Она бы так не смогла. Пять лет не ощущать на своем теле чужих рук? Пять лет…

-Вся эта история с Питером произошла пять лет назад, - сказала вдруг она, и Лара посмотрела на нее изумленно. – У меня был секс с тех пор. Много секса. Но это был…

-Просто секс.

-Да.

Она взялась за бокал обеими руками и покрутила, согревая ладони.

-Даже не секс, а… Похоть. Случка. Черт знает, как еще это назвать.

-Не надо, - Ларина рука легла поверх Ольгиного колена. – Не говори так.

-Но это правда! – Удивленно воскликнула Ольга и опустила глаза. – За эти пять лет я сделала много такого, чем невозможно гордиться. Я спала с людьми, которые мне даже не нравились. Спала, потому что…

-Потому что так нужно было Игорю.

Ольга в очередной раз поразилась ее проницательности. Надо же, и здесь угадала.

-Да. У нас сложился хороший союз. Он подкладывал меня под нужных людей, а я получала деньги и статус. Много денег и высокий статус.

Даже самой себе она не смогла бы объяснить, зачем говорит все это сейчас. Это не было исповедью – да ей и не нужно было отпущение грехов. Это не было признанием – судя по всему, Лара все понимала и так. Это было просто… честно?

-Без иллюзий, да? – Спросила вдруг Лара, и Ольга с удивлением осознала, что она, кажется, и правда понимает. Правда, без дураков.

-Да, - сказала она, глядя на переливающееся в бокале вино. – Без иллюзий.

Что делать дальше, не знали ни одна, ни вторая. Официант принес заказанные блюда, но есть уже не хотелось.

-Почему так вышло? – Спросила вдруг Лара. – Я имею ввиду, почему после Питера ты выбрала жить так?

Ольга усмехнулась.

-Потому что хорошо поняла, что все в этом мире продается и покупается. А раз так – почему бы не продать себя подороже.

Она поймала на себе недоуменный Ларин взгляд и объяснила:

-Все это подстроил Игорь. Я узнала потом, когда все уже закончилось и началась эта новая жизнь. Он заплатил той девушке, чтобы она лгала мне. Чтобы бросила меня изощренно-красиво – очень больно бросила, чтобы я от этой боли еще не скоро опомнилась.

Ольга прикрыла глаза. Сколько раз она вспоминала об этом? Сколько раз перебирала в памяти все события, связанные с Алисой, и не могла, никак не могла найти ответ на главный вопрос – в какой момент? В какой момент это перестало быть правдой и стало игрой?

-Самое ужасное, что я до сих пор не знаю, на каком конкретно моменте он ее… купил. Не знаю, что из ее слов было правдой, а что – ложью. И ее саму уже не спросишь.

Лара вздохнула рядом, но Ольга все равно не стала открывать глаза. Вот она и сказала. Сказала это вслух. И ничего, ничего не изменилось.

-Детеныш, - услышала она ласковое. – Не вини себя. То, что ты не распознала лжи, еще не делает тебя глупой и беспомощной. Она просто врала, а ты просто поверила. Так бывает.

Ольга покачала головой.

-Только не со мной. Со мной так больше не будет. Никогда.