Я не ваша, господин следователь

— Боже, Пэкк, обозначай хоть как-то своё появление, до сердечного приступа скоро доведёшь.

— Простите… — виновато опустила взгляд девушка.

— Да, подай, пожалуйста, стакан воды, — всё же он действительно сейчас не помешает.

Весь оставшийся день был испорчен, я пыталась заняться своими делами, вышла в сад и даже взялась пересаживать в новый красивый горшок свою любимую розу. Вот только без конца прислушивалась, ожидая услышать звонок от Сарманта. Телефон упрямо молчал. Ещё бы, после той ситуации господин следователь поумерит своё любопытство.

А что, если он жалеет? И не хотел этого?

Теперь, ко всему прочему, в сердце вкралось и сомнение…

За весь день не было никаких звонков, никаких внезапных визитов, и ужин я провела в одиночестве. Отправилась спать совершенно измученной с тенью мрачности. Хотелось просто поскорее уснуть. Приняв душ, надев лёгкую сорочку, открыла балконную дверь, чтобы пустить в душную комнату немного воздуха, забралась под одеяло. Постель как никогда ощущалась пустой и холодной, такой же чужой, как и эта комната и весь дом. Фитол-Холл никогда мне не принадлежал, и сейчас стены будто дышали отчужденностью.

В таком неважном состоянии я задремала и проснулась от странного шелеста.

Открыла глаза, повернув голову, посмотрела в сторону окна, куда задувал лёгкий ветерок, тревожа тюль, и замерла. Вслушалась.

Только ничего не последовало. Значит, приснилось.

Легла обратно, но уснуть сразу не удалось, наблюдала, как странные тени играют на потолке, наверное, от ветра, но я никогда не замечала подобного. Повернувшись на бок, подобрала под себя одеяло, закрыла глаза. Думала позвать Пэкк, чтобы та посидела, пока я усну. Даже усмехнулась этой мысли. Совсем как в детстве.

Очередной шелест заставил одеревенеть. Медленно повернулась, но ничего подозрительного не заметила.

Может, дикий зверь забрался в сад? Нужно закрыть балконную дверь.

Откидываю одеяло и поднимаюсь, пробегаю быстро к ней и берусь за дверную раму, но не успеваю захлопнуть её, как на меня падает что-то тёмное и тяжёлое.

— Ай! — глухо вскрикиваю и взмахиваю руками, чтобы высвободиться, и пока скидываю с себя какое-то покрывало, меня грубо толкают вглубь комнаты, к самой кровати.

Потеряв равновесие, я падаю, и, конечно, не на кровать, а рядом, больно ударившись бедром о её край.

Отбрасываю покрывало и ужасе вскидываю взгляд. Передо мной возвышается человек, одетый во всё чёрное, мужчина, высокий, мускулистый, лицо закрыто какой-то тряпкой, только глаза в прорезях сверкают. Я раскрываю рот, чтобы закричать и позвать на помощь, но мужчина подаётся вперёд и приставляет что-то леденяще холодное мне к горлу.

Он не сказал ни слова, но я и так поняла, что если издам хоть один звук, то поплачусь.

Он медленно провёл кончиком по самому горлу, опуская его вниз, к груди. Меня трясёт от животного страха, так что не могу даже пошевелиться.

Преступник молчал, заставляя меня оцепенеть. Что ему нужно, и откуда он? Я не могла понять.

Крик подступил к горлу, когда кончик лезвия замер между грудей. Время застыло, и я слышала только собственные удары сердца. Неожиданно позади громилы раскинулась, словно огромные сети, тень. Я не успела ничего понять, она будто оплела преступника коконом и, стянувшись, обездвижила, когда он задёргался. Нож из его рук с глухим стуком упал на ковёр.

Громила же без сознания рухнул передо мной, едва не задавив своим телом. И тут я увидела ещё один мужской силуэт. Он стоял возле балконной двери.

Рэн Сармант был здесь. Мужчина с грацией хищника двинулся с места, направляясь ко мне. Ослепительный свет фар скользнул по комнате вспышкой, на миг проявляя его безупречные черты. С улицы донеслись чьи-то голоса. Сармант был не один. Хотя я понятия не имела, как он здесь очутился.

— Вы в порядке? — обхватывая мои плечи, господин следователь поднимает с пола, взгляд проходится по моему телу, заставляя мгновенно очнуться — я в одной сорочке.

— Идите в другую комнату, — требует он, возвращая взгляд на лицо, сухо сглатывая.

— А что с ним? — бросаю взгляд на преступника, который, кажется, начинает шевелиться.

— Я с ним разберусь. Его отвезут в отдел и допросят. Идите.

Я судорожно киваю и выполняю приказ. Пришлось перелезть через кровать, сверкая своими голыми щиколотками, но иного выхода нет, этот здоровяк, что преграждает путь, хоть и не шевелится, но внушает ужас.

Схватив свой халатик, выбежала из комнаты как раз в тот момент, как в дом вошли стражи порядка.

— Госпожа, — выбегает перепуганная насмерть Пэкк и немеет, видя нарушителей сна. — Что случилось, госпожа? — шепчет.

— В нашем доме вор, но его поймали полицейские, — коротко оповещаю. Кажется, бедняжка после этой ночи уйдёт из моего дома, что ж, я не удивлюсь.

Девушка от услышанного белеет ещё больше и, казалось, вот-вот грохнется в обморок.

— Идём со мной в кабинет, — увлекаю за собой, сжимая полы халата на себе.