Я (не) ваша Лия! (СИ)

— Среди нижних… то есть среди обычных людей ходят разные легенды, — издалека приступает к рассказу Валерия. — Им все время не хватает чего-то: силы, справедливости, богатства. Они то и дело рыщут повсюду в поисках ресурсов извне. Неугомонные, жадные люди решили захапать недостающее у нас, драконов. Про немыслимую силу, возникающую у отведавшего сырое яйцо дракона, тебе, конечно, известно? Про непробиваемые доспехи из шкуры дракона и про кинжалы из его когтей ты тоже, наверняка, слышала?

Я отрицательно мотаю головой на каждый заданный вопрос. О драконах мне вообще ничего не известно. Однако, судя по всему, их, самых мощных и огромных в мире, пора заносить в Красную Книгу.

— Как ты видишь, нас не так много, и тому есть объяснение. Каждый раз, когда одна из самок беременеет, она теряет способность перевоплощаться в человека. На пол года, до выкладки яиц смена ипостаси становится недоступной. По какой-то таинственной, дико несправедливой причине в человеческом образе мы легко получаем энергиус от первоисточника, а в драконьей форме это становится невозможно.

После беременности драконицы безмерно истощены энергетически, им жизненно необходима подпитка. Родившие отправляются в гнездо силы, чтобы зарядиться энергиусом. Часть клана летит с нами, чтобы защищать в дороге вконец ослабевшую самку, а часть остается присматривать за яйцами. При всем при этом, нам по-прежнему приходится охранять территорию от враждебных племен. И все также необходима еда.

— Много, очень много еды, — со смешком поправляет ее Карниллиус.

— Поэтому время от времени яйца остаются под присмотром лишь скальных стен и одного дежурного дракона.

Я сочувственно киваю. Тяжело им, бедным, размножаться. У людей обычно противоположные проблемы. Уже три моих сокурсницы умотали в непредвиденный академический отпуск по беременности.

— Каждый раз люди изощряются, придумывают что-то новенькое, чтобы украсть наших детей. На сей раз маги прилетели на гигантских орлах. Мы увидели трех орлов уже вдали от Элькасора, но даже вообразить не могли, что они уносят наши яйца, пока не обнаружили усыпленного Андреаса и пустое гнездо! Раньше воры были нам неизвестны, но теперь подавляющее большинство клана порывалось броситься вдогонку и спалить дотла Белый Храм. Если бы не альфа, мы бы так не сделали. Но он сказал, что в Храме обитает его…

— Одним словом, — бесцеремонно обрывает ее Карниллиус, — теперь ты понимаешь, как непросто бывает с потомством и как ты нам помогла.

— Понимаю. Обращайтесь, если что… Могу ли я поговорить с тобой наедине? — тихо обращаюсь к нему.

Он кивает, не скрывая довольную улыбку, и указывает на отверстие в стене, ведущее в сторону келий. Мы проходим по петляющему коридору и останавливаемся у одной из каменных комнатушек.

— Можешь называть меня, Нил, кстати. Так короче, — заявляет вроде бы Карлуша.

— Короткий путь — не всегда самые верный, — устало парирую, при этом еле держась на подгибающихся ногах. Я так ждала, так надеялась поболтать со своим другом, вороном, пусть даже драконом, а вместо этого оказалась наедине с мистером Брутальность. Вроде и не врал мне, а досадное послевкусие обмана меня не отпускает. Покачнувшись от нахлынувшей слабости, прислоняюсь к каменному косяку.

— Если тебе так проще, начнем с официального тона. Присядь, госпожа, пока ноги не подвели тебя окончательно.

— Тогда ты тоже садись.

На том и порешив, устраиваемся на каменном ложе. Оно, как грядка возвышается от пола на двадцать сантиметров. Официальный тон однако Карниллус держит только на словах, на деле же он уселся на чересчур неформальной дистанции. Всего несколько секунд назад я дрожала от обступившей кожу прохлады, а теперь меня обдает жар его тела. И хотя я гордо и независимо дистанцируюсь, практически вжавшись в каменный угол, он все равно слишком близко. Его горящие глаза без стеснения пожирают мою новую внешность, совершенно не по-дружески задерживаются на моей новой, пышной груди, — черт бы побрал эти платья обтягивающие! — на тонких щиколотках, которые я поспешно прячу под ткань. Пытаюсь найти равновесие, опору в зубодробительном водовороте происходящих событий, но в голове сплошная неразбериха. На чужое, слишком мужественное и красивое лицо старого друга страшно смотреть. Поэтому прячу глаза в пол и поскорее спрашиваю, лишь бы как-то заполнить неловкую тишину:

— Помнишь наш последний день в той жизни?

Нил кивает.

— Меня закинула сюда старая карга, а ты как здесь очутился?

— Соприкосновении с часами сделало меня частью заклинания и отправило вслед за тобой.

— Ты сознательно это сделал? Или случайно клювик об часы почесал? — спрашиваю с улыбкой.

— Даже не знаю, — он складывает руки на груди и иронично приподнимает бровь. Своим выражением лица он напоминает мне какого-то киноактера. — Сама мне скажи, сира светлая ведьма!

— Не ведьма я! Так… Заурядный экстрасенс. Уж ты-то меня выучил, как свои пять паль… четыре когтя, пока мы целый год вместе жили!