Я никогда не отдаю своего

– Он не мой.

– Хорошо, не твой. Говорит то же, что и ты. Что позавчера отец выпивал этот коньяк с тобой. Потом они малость поругались, и он ушел. А приехал после звонка охранника и все это время отца не видел и в ресторане не был. Охранники все это подтвердили, с одним уточнением, что скандалили они довольно сильно. Так что у Ромы алиби, у жены, впрочем, тоже. Оказывается, тем вечером они повздорили, после чего Лаврушин уехал в ресторан, а ей пришлось вызвать себе скорую. В ресторане она давно не была. Теперь вот любовницу придется искать и допрашивать. Любишь ты, Шурик, работу подкинуть.

– Не ищи. Но в самоубийство Лаврушина я не верю. Скажи, пожалуйста, зачем сыпать яд в бутылку, когда гораздо проще его добавить в стакан? И травиться, скорее, женский способ самоубийства, мужчины предпочитают петлю, нежели таблетки. Но вам, профессионалам, виднее. Ладно, пойду я. Надо хоть на работе появиться, чтобы сотрудники не забыли, как их начальство выглядит.

У двери Валька меня задержал.

– Если бы ты знала, как мне все это не нравится, Шурик. Душа у меня за тебя болит.

– Колесников, душа болит у душевнобольных. Так что не паникуй. Найдем мы этих супостатов, – сказала я ему на прощание.

На работе все шло своим чередом, словно хорошо отлаженный часовой механизм. Меня это в какой-то мере порадовало.

Покинула я банк самой последней. По пути домой заскочила в аптеку и купила тест на беременность.

Дома первым делом отправилась в туалет. Мои предположения подтвердились: тест показал две полоски.

Вставал вопрос, как об этом сообщить Артуру, но время терпит, не будем бежать впереди паровоза. Мне захотелось отвлечься от всех этих убийств. Я отправилась в комнату Нади и позаимствовала из ее библиотеки книжицу с любовным романом в мягком переплете. Других у нее и не имелось. Удобно устроившись в кресле, принялась читать.

Отвлек меня от этого занятия звонок Гены.

– Привет, чем занимаешься? – спросил он.

– Ты не поверишь, читаю любовный роман.

– И как?

– Пока не поняла, нравится мне или нет.

– Тогда завязывай с этим. Сейчас машина подъедет и отвезет тебя к твоей Николаевой. Сам приехать, извини, не могу.

– Что, нашли?

– Я же обещал. А девушек я не обманываю, – и рассмеявшись, он закончил наш разговор.

Я бросила книгу в кресло и пошла переодеваться. Быстро сменив свою домашнюю одежду на джемпер и джинсы, я выскочила из дома. На улице меня уже поджидал джип. В машине находился только водитель, на которого я не обратила никакого внимания. Он лихо и в то же время очень аккуратно вел машину, за рекордное время мы добрались в район новостроек на улицу Мичурина и остановились у последней девятиэтажки.

– Третья квартира, она вас ждет, – сказал водитель.

Я выбралась из машины и направилась к единственному подъезду. Домофон на подъездной двери установить еще не успели, и я беспрепятственно попала в дом. Нужная мне квартира находилась на первом этаже. Дверь мне открыла крашеная блондинка неопределенного из-за своего макияжа возраста, в коротком цветастом пеньюаре и черных лосинах. И все же я смогла в ней узнать ту девушку, что сидела рядом с Оксаной на похоронах Князева.

– Вы Николаева Наташа? – уточнила я.

– Заходи, – пропуская меня в квартиру, произнесла она.

Мы вошли в единственную жилую комнату, где из всей мебели были двуспальная кровать, платяной шкаф и табурет, служивший также журнальным столиком. Сейчас на нем стопкой лежала куча журналов.

Не обнаружив другого места, куда я могла бы опустить свой зад, пришлось освободить табурет, свалив все на пол. Сама хозяйка расположилась на кровати.

– А ты, оказывается, крутая. Наши мужики просто юлой вертелись, чтобы мы встретились, Юрик даже мне выходной на сегодня дал. Так о чем ты поговорить хотела?

– Об Оксане. Вы в курсе, что ее убили?

– Ничего себе, – она встала и стала ходить по комнате. – А я все думаю, почему не звонит и сама трубку не берет.

– Это ведь вы были на похоронах?

– Ага. Значит, узнала, – она снова устроилась на кровати.

– А когда вы видели Оксану в последний раз?

– Тогда и видела. Мы после поминок к ней домой поехали. Там продолжили. К вечеру Оксанка так набралась и давай на судьбу роптать, что осталась ни с чем. Потом понесла, типа я не намерена с голым задом оставаться, и этим голубчикам придется поделиться, иначе мало им не покажется. Я тогда стала спрашивать, кто и чем поделиться. А она как начнет орать, типа что это я все вынюхиваю. Мне аж обидно стало, вот мы и поцапались. Я и ушла, еще подумала – к утру проспится, остынет и позвонит. А оно вон как все вышло.

– То есть их было несколько? – уточнила я.

– Точно помню, сказала «голубчики». Значит, несколько.

Больше добавить ей было нечего. Она проводила меня до двери. Я простилась и вышла.

– Ну что, помогла она вам? – спросил водитель, как только я села в машину.

– Пока даже не знаю, – на автомате ответила я ему, переваривая рассказ Наташи.

Водитель тронулся с места и поехал в обратном направлении.

– А вы меня так и не узнали, Алекс, – произнес водитель, прервав мои мысли.