Я никогда не отдаю своего

Я свернула в проулок и вышла на аллею, ведущую к набережной. Возвращаться в банк за машиной не было смысла – до дома было ближе, чем до банка. На мосту навстречу мне шла молодая пара. Я предложила взять мой букет. Выбросить у меня рука не поднималась, а домой нести не хотелось. Молодой человек все же взял букет и передал его девушке. А я пошла дальше, смакуя слова Артура «моя женщина». Как же женщине мало надо!

Утром на следующий день на работу добираться пришлось на такси, которое долго не могло приехать из-за большой загруженности. День тоже выдался суматошный и насыщенный, оттого я задержалась допоздна. Покидала здание банка, когда часы в холле показывали десять часов вечера. Попрощавшись с охраной, я направилась к стоянке для служебного транспорта, где отставила вчера машину. Сев в нее, вспомнила, что дома нет ни крошки хлеба, и решила заехать в супермаркет, который работал до одиннадцати. Чтобы не тратить время на светофорах я поехала по объездной дороге. На подъезде к дорожной развязке у машины пропали тормоза. Лавируя на скорости между автомобилями, я все же смогла свернуть совершить маневр и вырулила на объездную. В этом месте дорога шла в затяжной подъем. На автомате я перевела машину на механику и стала поочередно переключать скорость на пониженную. Машина стала замедлять ход. Дойдя до первой скорости, я затормозила ручным тормозом. Когда машина остановилась я кое-как вылезла и уселась на обочину, прямо на щебенку. Придя немного в себя, позвонила Грише.

– Кажется, кто-то испортил мне машину, – только и смогла я произнести.

– Ты где? – раздался его голос из трубки.

– На новой объездной.

– Будь там, я сейчас.

Интересно, куда я отсюда могу деться?! Вскоре возле меня затормозили два джипа. Первый – это «Гелендваген», принадлежащий самому Грише, второй – БМВ его охраны. Выпрыгнув из машины, одетый в спортивный костюм на голое тело и черные ботинки на босу ногу, он подбежал ко мне и стал ощупывать. Убедившись в отсутствии травм, крепко прижал к себе. Я уткнулась лицом в его могучую обнаженную грудь и с трудом могла дышать, но попытки освободиться не предпринимала.

– Дай мне слово, что с тобой никогда и ничего не случится. У меня на этом свете, кроме тебя, нет ни одной родной души, – прошептал он мне в макушку, продолжая прижимать к себе.

В ответ я смогла только промычать. Сообразив, что слишком сильно меня стиснул, он ослабил хватку.

– Ты как?

На его вопрос я пожала плечами. А потом указала на его ботинки.

– Ты нелепо в них выглядишь.

– А-а! Не до этого было, обулся во что быстрее. Какие уж там кроссовки с их шнурками!

К нам подошел Семен.

– Шеф, – обратился он, – похоже все четыре тормозных шланга испорчены, но что к чему, только Михалыч скажет.

– Ладно. Вы тут разбирайтесь, тачку к Михалычу, а мы поехали.

Усадив меня в «Гелендваген», он повез меня домой.

– Шура, расскажи-ка мне про машину.

– Она исправна была. Я месяц назад техосмотр прошла в сервисном центре. Все было хорошо. Вчера оставила ее на служебной стоянке, а забрала сегодня вечером. И вот.

– А стоянка что?

– Так она у нас под круглосуточной охраной и закрывается на ночь.

Гриша замолчал, что-то обдумывая.

Приехав, он загнал свою машину во двор и зашел вместе со мной домой. Там он прямиком проследовал на кухню, а я – в гостиную, где прилегла на диван. Вскоре появился Гриша с кружкой в руках. Придвинув стул, он уселся напротив и всучил мне кружку, в которой было теплое молоко. От молока исходил запах корицы и еще каких-то пряных трав. Я сделала маленький глоток, на вкус оно оказалось слишком сладким. Меда Гриша не пожалел.

Я словно вернулась на десять лет назад, когда с воспалением легких лежала в постели. Он был единственным, кто меня жалел и заботился, просиживая все ночи у моей кровати. Это было так приятно! Вот и сейчас мне так захотелось, чтобы он снова меня пожалел. Как я устала быть сильной!

– Вот почему кому-то все, а кому-то ничего? – пожаловалась я.

– Это ты к чему?

– Посмотри на меня. Ни тебе титек, ни тебе попы. Кому я могу понравиться, когда вокруг красавицы с грудью и ногами от ушей.

– Зато у тебя мозги есть.

– Ты покажи мне мужика, которому нужны женские мозги? А ведь мне тоже хочется быть той единственной и любимой.

– Какая же ты еще глупая, Шурка! Запомни, если мужчина по-настоящему любит, ему без разницы, как ты выглядишь, будь ты хоть самой Бабой-ягой, для него ты всегда будешь Еленой Прекрасной. А если этого нет, то на фига тебе такой козел?!

Глаза мои стали слипаться, а язык еле ворочаться.

– Ты мне в молоко что добавил?

– Спи.

Он улыбнулся, заботливо подложил под голову подушку и укрыл меня пледом, после чего мои глаза сомкнулись, и я провалилась в небытие.