Я пас в СССР!

Дядя Паша обычно после сытного обеда, приготовленного тут же на костре — пару часов дремал, потом валялся в шалаше с книжкой. А для меня было раздолье и полная свобода действий. Хоть рыбачь, хоть читай с дядькой в шалаше (в дождь только это и оставалось), или крути хвосты коровам, если совсем со скуки заняться нечем. Вот я и приспособил кусок трубы между двух рядом стоящих деревьев, турник получился не хуже, чем на спортивной площадке. И вначале нехотя и со скрипом начал заниматься, а затем, под язвительные дядькины замечания — сцепил зубы, вошел в азарт и каждый день по часу предпринимал к турнику подходы. И подтягивания уже до шестнадцати раз освоил, и выход силы делал. Ну а нагрузку на ноги я утром и вечером давал, пока шли. Несмотря на неоценимую помощь песелей — приходилось и самому побегать, и дядька чем-нибудь озадачивал. То свежих грибов насобирать для дома, для семьи, то крюк в сторону сделать, срубить в лесу на берёзе нарост чаги.

А сегодня у нас на стоянке были гости — от рукотворного очага из природного камня курился дымок, я было встрепенулся, но заметив усмешку дяди Паши — успокоился. Мало ли у него какие дела, браконьерские скорей всего, раз ведет себя как ни в чем не бывало — знакомые там, возможно что и оговоренная встреча.

Так и оказалось, подойдя поближе — увидел стоящий неподалеку от костра «Днепр» прадеда, а там разглядел и дядьку Андрея с его сослуживцем Васей. Вот Андрея ни я, ни Саша — дядькой не звали, всегда только по имени, он самый младший сын у Арлена, двадцать ему всего с копейками.

— Здорова мужики! — Радостно поприветствовал я их.

Они, по ходу — вчера приехали вечером, ночь тут ночевали. И судя по неприветливости и кислым мордам — оторвались по полной, как же я их сейчас понимаю. Но вот мне этого всего и в той жизни хватило, так что в этом времени твердо настроен ни пить, ни курить и вообще — начинать с чистого листа, так начинать! Парни вместо бодрого «здрасьте» что-то неразборчиво пробурчали в сторону и продолжили вяло копошиться у костра, Андрей снял брезентовую накидку с мотоцикла и принялся встряхивать, громко хлопая и заставляя стадо пугливо жаться от нас ближе к воде.

Засмотрелся на дядьку, тут то меня и сбил Васька с ног подсечкой, мордой в дерн и заломал руки за спину. А затем на голову родной дядька накинул тот самый брезент, который только что встряхивал.

— Вот не пидар ли ты, Андрюха, после этого⁈ А ещё дядя Стёпа!!! — Негодованию моему не было предела, ещё меня, в завершение всего, подтащили к шалашу и привязали к берёзе.

— Ты не обижайся, Вань, но мы к этому разговору больше недели готовились! — Рассудительно сказал Вася, заботливо проверяя, надежно ли я зафиксирован. — И про Джуну Давиташвили почитали, и литературу всякую про сверхъестественное. Ну знаешь же, необъяснимые случаи, как человека током пизданет, так он на иностранных языках начинает разговаривать или ещё чего. Навроде тебя!

— Вы ему, главное, брезент покрепче закрепите, чтоб не слетел! — Посоветовал второй дядька, Паша. Вот ведь Иуда! — А то ведь как Мессинг может, загипнотизирует и пойдем топиться вприсядку! Нормальный пацан, в его возрасте не может с удовольствием слушать вторую венгерскую рапсодию Листа, я сразу понял, что не наш это Ванька!

— А у тебя у самого то откуда такое непотребство, Паш? — Вкрадчиво спросил Андрей. — Ладно голоса слушать по ночам, это я ещё понять могу…

— Оттуда! Подсунули в конверте вместо Битлов! Не выбрасывать же теперь!

— Да не вырвется он! — Успокоил всех Васька. — Я грамотно зафиксировал, даже если как этот окажется, американский оборотень в Лондоне, и тогда не вырвется!

— Вы чо, мудилы, видик в Челябе купили? — Сам я вырваться не мог, да, но вот у меня вырвалось. — Вам бы с деньгами тихо сидеть и не отсвечивать, а вы и машину взяли, и синтезатор, и вот видик теперь. Как там с самоубийством Панкратихи, главное, в расследовании на самих себя не выйти, да⁈ Морализаторы, мля, скрутили пацана, родственнички хуевы!

— А я говорил, что дело темное! — Торжествующее воскликнул Андрей. — А предупреждение о Чернобыле, это только один штришок к портрету! При мне написанное, причем в самом начале апреля, когда ещё совсем ничего не предвещало!

— Давай, Ванька, колись по хорошему! — С другой стороны подступился дядя Паша. — Тебя как током шибануло, как подменили! Ну и племянник всё-таки, сами хотим разобраться, по свойственному! Не в дурку же или на опыты тебя сдавать, родная кровь, сами промеж себя порешаем, что с тобой делать…

Порешают они, блядь! Как бы в результате этого решения меня в этот самый брезент ещё крепче не замотали, да каменюк несколько добавив. Там как раз выше по течению омут у чертова камня глубочайший, с полкилометра будет, на мотоцикле несколько минут доехать. Попал, попаданец, подвела самоуверенность, недооценил окружающих! Надо как-то аккуратней объясниться, вон они какие нервные, тут и помимо омута хватает карстовых провалов…

— Ванька я, Ванька! Мрази ебаные! Развяжите!