Я пойду одна

— Мой сын жив! Зачем вы меня мучаете? Почему никто не ищет моего малыша? Почему вы не верите, что это не я на тех фотографиях? Вы считаете меня сумасшедшей, но сами слепы и глупы! — Голос Морланд звучал уже истерически. — Слепы те, кто не желает видеть! На тот случай, если вы не знаете, так говорится в Библии! Два года назад, когда вы не пожелали услышать мои слова о Бартли Лонге, я тоже так думала! — Александра повернулась к Чарли Шору и спросила: — Я что, арестована? Если нет, то идем отсюда, ко всем чертям!

46

Альвира позвонила в студию Зан и узнала от Джоша, что Чарли Шор повез Морланд в полицейский участок на допрос. Потом Грин рассказал ей о билете в Буэнос-Айрес и заказах, которые Зан отправила их поставщикам.

Когда Уилли вернулся с утренней прогулки по Центральному парку, жена с тяжелым сердцем пересказала ему все это и добавила:

— Ох, Уилли, я чувствую себя такой беспомощной. Эти фотографии не оставляют сомнений. А теперь Зан покупает билет в один конец в Бразилию и заказывает материалы для работы, на которую ее никто пока что не нанимал.

— Может быть, она думает, что ее загоняют в угол, и хочет сбежать? — предположил Уилли. — Послушай, Альвира, если это действительно она сама унесла Мэтью, может, он теперь где-то в Южной Америке, с каким-то ее другом? Разве Зан тебе не говорила, что знает несколько языков, в том числе и испанский?

— Да. Она много ездила по разным странам, еще в детстве, вместе с родителями. Но, Уилли, это же все равно что назвать Зан настоящей злоумышленницей! Не думаю, что это правда. Мне кажется, проблема в том, что она страдает провалами памяти или же раздвоением личности. Я много читала о таких случаях. Человек не имеет ни малейшего понятия о том, что творит. Вспомни-ка ту книгу, «Три лица Евы»![6] В одной женщине скрывались даже три разные личности, и ни одна из них ничего о других не подозревала. Может быть, в Зан живет та особа, которая похитила Мэтью? Вдруг она передала мальчика какому-то другу, тот увез его в Южную Америку и теперь именно та вторая личность и собирается поехать к ним?

— Знаешь, милая, вся эта ерунда с раздвоением для меня звучит как какой-нибудь фокус-покус, — возразил Уилли. — Я все готов сделать для Зан, но действительно думаю, что она психически нездорова. Надеюсь, что мать не сделала малышу ничего плохого, пока совсем не соображала.

Утром Уилли гулял, а Альвира занялась уборкой квартиры. Они с мужем вложили большую часть своего выигрыша в надежные финансовые бумаги и солидные паевые фонды, получали теперь неплохие дивиденды, но Михан так и не смогла заставить себя нанять уборщицу. По настоянию Уилли она пыталась это сделать, но тут же обнаруживала, что сама работает в три раза быстрее и вдесятеро тщательнее, чем любая женщина, приходящая к ним раз в неделю.

Вот уже их трехкомнатная квартира, выходящая окнами на Центральный парк, засверкала, лучи солнца, наконец-то выглянувшего из-за облаков, бодро заиграли на сияющей поверхности стеклянного кофейного столика и в зеркале, висевшем на дальней стене. Когда Альвира пылесосила, протирала мебель и полы в кухне, это помогало ей успокоиться. На время данного занятия она надевала мыслительную шляпку. Так именовался некий воображаемый головной убор, помогавший ей найти решение многих проблем.

Было уже почти одиннадцать утра. Альвира включила телевизор, чтобы посмотреть новости, и как раз успела увидеть Зан, выходившую из машины, и то, как Чарли Шор пытался оградить ее от репортеров.

Когда Александра остановилась и заговорила в микрофон, Михан увидела испуг на лице Чарли, вздохнула и заявила:

— Ох, Уилли, любой, кто сейчас видит и слышит Зан, сразу подумает, что ей точно известно, где находится Мэтью. Она так уверена в том, что он жив…

Уилли, устроившийся с утренней газетой в кресле с низкой мягкой спинкой, услышал голос жены, поднял голову и произнес многозначительным тоном:

— Зан не просто так уверена в том, что мальчик жив. Она знает, где он, милая. Должен сказать, что, судя по тому представлению, какое эта Морланд устроила тут прошлым вечером, она черт знает какая хорошая актриса.

— А как вела себя Александра, когда ты отвозил ее домой?

Уилли провел ладонью по пышным седым волосам, сосредоточился, нахмурился и ответил:

— Да так же, как и здесь у нас. Словно раненая олениха. Сказала, что мы — ее лучшие друзья и она не знает, что делала бы без нас.

— Значит, если она спрятала где-то Мэтью, то и сама об этом ничего не знает, — уверенно заявила Альвира, нажимая на кнопку пульта, чтобы выключить телевизор. — Хотелось бы мне знать, что отец Эйден думает о Зан. Когда он сказал, что будет молиться за нее, я слышала, как она попросила сделать это за Мэтью и добавила, что Бог забыл о ее существовании. У меня просто сердце кровью облилось. Мне так захотелось обнять ее покрепче!

— Альвира, я готов поставить десять долларов против пончика за то, что Зан вот-вот арестуют, — сказал Уилли. — Ты должна приготовиться к этому.

— Уилли, это было бы просто ужасно! Неужели они не могли бы передать ее на поруки или отпустить под залог?