Я пойду одна

Они находились в гостиной пентхауса Мелиссы, у западной стороны Центрального парка. Прежде чем ответить, Беттина подошла к окну и посмотрела на парк.

«А ведь все началось именно здесь, — подумала она. — Солнечным июньским днем, почти два года назад. Но Мелисса права. Малыш, скорее всего, давно погиб. Так что она получит грандиозную рекламу, и это не будет стоить ей ни цента».

53

— Что ж, мы малость расшатали защиту Морланд, — с удовлетворением заметил Билли Коллинз, когда они с Дженнифер Дин принялись за горячие сэндвичи с копченой говядиной и кофе в их любимой кулинарии на Колумбус-авеню.

Детектив Дин покончила с первым сэндвичем, потом ответила:

— Меня настораживает то, что перед нами слишком уж идеальный случай. Ты думаешь, Морланд имела в виду, что слышала голос сына во сне, в бреду, или считаешь, что она действительно говорила с ним по телефону?

— Что бы она там ни подразумевала, галлюцинацию или телефон, но сказала, что мальчик жив. Я в это верю, — решительно произнес Билли Коллинз. — Вопрос в том, где его прячут и напугает ли того, кто это делает, поднявшаяся шумиха. Я возьму еще кофе. Хочешь?

— Нет, с меня на сегодня достаточно кофеина. Пожалуй, попытаюсь-ка я еще раз проверить, дома ли Альвира. Ее муж говорил, что к этому часу она должна уже вернуться из парикмахерской.

Михан сама подошла к телефону и осторожно сказала:

— Заходите, если вам хочется, только я не понимаю, чем могу вам помочь. Мы с мужем дружны с Зан с тех самых пор, когда она отделывала нашу квартиру, это было полтора года назад. Сразу после того, как исчез ее сын. Она прекрасная молодая женщина, и мы ее очень любим.

— Вы не против, если мы заскочим к вам прямо сейчас? Мы находимся практически за углом, — сказала Дженнифер Дин как раз в тот момент, когда Билли вернулся со второй чашкой кофе.

Десять минут спустя они уже парковались на шедшей полукольцом подъездной дороге у дома по адресу: Центральный парк, 322. Трасса была достаточно широкой, чтобы мимо них свободно проезжали другие машины, и когда Тони, швейцар, увидел, как Билли засовывает за «дворник» полицейскую табличку, он ни словом не возразил против того, что автомобиль оставлен прямо перед входом.

— Миссис Михан сказала, чтобы вы сразу поднимались наверх, как только подъедете, — сообщил он детективам.

Альвира и Уилли жили в квартире 16-Б.

— Представляешь, у нас многие знают эту женщину! — сказала Дженнифер, когда они поднимались в лифте. — Обычная уборщица выиграла в лотерею, стала сыщиком-любителем, да еще и мемуары написала об этом!

— Вот чего нам совсем не нужно в нашем случае, так это сыщиков-любителей, — проворчал Билли, когда лифт остановился на шестнадцатом этаже.

Но уже через две минуты он, как и все попадавшие в дом к Альвире и Уилли, чувствовал себя так, словно они были друзьями уже много-много лет.

Уилли Михан напомнил Билли фотографии его дедушки, крупного человека с белоснежными волосами, всю жизнь прослужившего в полиции. Альвира, только что уложившая волосы, была одета в просторные брюки и вязаный джемпер. Коллинз прекрасно понимал, что она покупает одежду отнюдь не на распродажах, но все равно ее внешний вид заставил его подумать об экономках, которые работают в богатых домах.

Билли удивился, когда Дженнифер с удовольствием согласилась выпить кофе, предложенный хозяйкой. Обычно они себе такого не позволяли, но Коллинз тут же сообразил, что лучше и в самом деле не портить отношения с женщиной, которая заранее, еще по телефону сообщила им, что Зан — ее хорошая подруга. Скорее всего, она будет ее защищать…

«Точно, так оно и есть», — подумал Билли уже через несколько минут, когда Альвира стала говорить о том, как страдает Зан с момента пропажи ее сына.

— Я в таких вещах разбираюсь, — подчеркнуто произнесла она. — Это то, в чем невозможно ошибиться. У нее такая боль в глазах, что мне хочется плакать.

— Вы часто разговаривали о Мэтью? — мягко спросила Дженнифер Дин.

— Вообще-то мы чрезвычайно редко упоминали эту тему. Просто в то время, когда пропал Мэтью, я была внештатным репортером «Нью-Йорк глоуб» и написала статью, в которой умоляла похитителя понять и почувствовать страдания родителей мальчика. Я предложила тому человеку привести ребенка в какое-нибудь людное место, показать ему охранника или полицейского, предложить закрыть глаза и сосчитать до десяти. Потом мальчик подошел бы к охраннику и назвал свое имя. Тогда его быстро доставили бы к родным.

— Но Мэтью в момент похищения было чуть больше трех лет, — возразил Билли. — Дети в таком возрасте не умеют считать до десяти.

— Я читала в газетах, что его мать говорила, будто Мэтью обожал прятки. Это была их любимая игра. В одной статье упоминались слова Зан. Когда ей позвонили и сообщили, что он исчез, она молилась о том, чтобы сын просто проснулся и сам выбрался из коляски, думая, что Тиффани поиграет с ним в прятки. — Альвира немного помолчала, потом добавила: — Мать мне говорила, что Мэтью умел считать до пятидесяти. Он явно был очень умным ребенком.