Я приду плюнуть на ваши могилы...

— Очень хорошо, сэр Ричард. Вот вам конкретное. Мои поверенные в делах провели исследование, давшее красноречивый результат. Открывая двери замка для широкой публики всего один раз в неделю, вы получите годовой доход приблизительно в 200 долларов. Это составляет 87 ливров. Сколько бывает посетителей? Несколько сотен. Этого хватит только на то, чтобы обеспечить существование гостиницы, но совершенно недостаточно для содержания замка. Говоря откровенно, было бы несправедливо потратить огромные деньги, чтобы обустроить здесь музей, в который не будет никто ходить. Было бы также нечестно лишить такую большую страну, как моя, где велик интерес к искусству, тех сокровищ, которыми я владею.

Сэр Ричард и леди Мэри слушали его с серьезными и непроницаемыми лицами.

— Разве я ошибаюсь? — спросил он после небольшой паузы.

Леди Мэри, не смущаясь, ответила:

— Вы не ошиблись бы, открыв исключительный музей. К тому же хорошо бы, если бы посетители приносили с собой сменную обувь. Поговорите об этом с вашим отцом.

Сэр Ричард снял перчатки. Похоже было, что он не слушал, на губах его играла легкая улыбка, взгляд был прозрачен и неподвижен. Он весь ушел в себя, повторял время от времени: ну, да, ну, да.

Наконец он вернулся к действительности, взглянул на леди Мэри и сказал:

— Я вижу, вы оделись к ужину, дорогая. Вы очаровательны. Думаю, что Филипп сейчас спустится. Мы присоединимся к вам через несколько минут. Мистер Блэйн, пора одеваться к ужину.

Он с достоинством вышел из комнаты, и Джон Блэйн последовал за ним. Его не покидало чувство растерянности. Что он мог сделать для них? Лучшее, это, вероятно, предоставить их своей судьбе. Он бы так и сделал, это точно. Но была еще Кэт! Такая красивая и молодая! Ее судьба была связана с этим старинным замком и тремя его обитателями, которые не хотели его покидать. Что же будет с ней?

— Садись, Кэт! — сказала леди Мэри, когда они остались одни.

Сама она устроилась рядом с камином в большом кресле из резного дуба, скрестив руки на коленях. Она чувствовала себя одинокой, покинутой. Хозяйка Старборо Кастля не понимала, что происходит. Где пропадал Ричард в течение долгих часов? Почему Кэт оставалась так долго одна с американцем? Почему ее держали в стороне от всего, что замышлялось? Вторая половина дня, когда она, снедаемая тревогой, взялась за свое вязание, показалась ей невыносимой. Невозможно было спросить что-либо у Уэллса, который очень нервничал и раздражался по пустякам из-за американца, которого пригласили к ужину. В конце концов, она переоделась часом раньше, выдвинув себе в качестве предлога тот факт, что платье, которое она не надевала с тех пор, как лишилась своей камеристки, было трудно надевать самостоятельно.

— Итак, Кэт, о чем же ты говорила с этим молодым человеком?

Устроившись на подушке у ног леди Мэри, Кэт ответила:

— Только о том, миледи, чтобы он согласился устроить музей здесь.

— Теперь, когда я его узнала, это выглядит смешным, — нетерпеливо отрезала леди Мэри. — Это не тот человек, которому здесь понравится.

— Почему?

— Это же американец! И потом, ты знаешь, Кэт, я думаю, это не понравится ИМ. ОНИ будут чувствовать себя ущемленными из-за постоянного присутствия этого американца, не говоря уже о тех, кого он привезет с собой, даже если их будет не так много. ОНИ будут выбиты из колеи. Я не могу поручиться за последствия. ОНИ ведь живут здесь гораздо дольше, чем мы. Мы просто обязаны считаться с ними.

Кэт взяла длинную тонкую ладонь с проступающими голубыми жилками.

— Дорогая леди Мэри, вы уверены, что слышите ИХ? Может, вы видите ИХ во сне? Мне иногда кажется, что вы ведете слишком уединенный образ жизни, не хотите никого видеть, даже туристов.

Леди Мэри высвободила руку.

— Ну, конечно, я ИХ слышу. И не я одна, Кэт. Помнишь, я тебе рассказывала о матери сэра Ричарда? Она приехала сюда сразу же после нашей свадьбы и на следующее утро спросила, кто была та очаровательная девушка, которую она видела на верхней площадке лестницы. А старый сэр Ричард ответил ей очень спокойно: «Ах, так вы ее видели? Это фрейлина одной из бывших королев; она была убита влюбленным в нее мужчиной, которому отказала во взаимности». Я вовсе не страдаю галлюцинациями, Кэт, и мне очень жаль, что ты мне не веришь.

— Я верю вам, миледи, только я никогда их не видела и не слышала.

Кэт встала и осталась стоять рядом с леди Мэри.

— Это означает, что ты сомневаешься в ИХ существовании. Уверяю тебя, что когда я одна, ОНИ появляются.

— Вы на самом деле ИХ видите?

— Конечно, самым отчетливым образом, например, как вот эти свечи, которые горят на столе. Однако если ты их задуешь, то можно считать, что они и не были зажжены. Или что их нельзя зажечь. Они выглядят мертвыми, пока их кто-нибудь не зажжет. Так и здесь, когда я одна, я концентрирую свое внимание — иногда мне нужно полчаса — и думаю о НИХ. ОНИ чувствуют это и выходят из тени, ОНИ там всегда, ты понимаешь, ИХ надо почувствовать, прежде чем увидеть или услышать.

В задумчивости она посмотрела на Кэт.

— Ты думаешь, что это невозможно?