Я расскажу…

Например, проходя по полупустым улочкам какого-нибудь населенного пункта, по тропинке в парке, или гуляя по пляжу, если ты встретишь прохожего, то он обязательно мило улыбнется и поздоровается. Конечно, такое не будет проходить на многолюдной улице центра города, но, в спокойный местах, обязательно!

Еще… Может на улице или в магазине ты случайно толкнешь кого-то и тут-же в ответ услышишь:

– Ох, я сожалею!

Тот человек, которого ты задел, искренне извинится перед тобой, просто потому, что он оказался на твоем пути!

Можно много говорить о приветливости и вежливости австралийцев… Общественный транспорт, например…

Очереди в автобус или трамвай – это, вообще, что-то непостижимое! Мало того, что транспорт ходит минута в минуту по расписанию, так еще когда, например, автобус останавливается, открываются двери, и тогда, не торопясь, сначала начинают выходить те, кто уже приехал. Потом, также не торопясь, другие начинают заходить по одному! Без суеты и толкотни! Представляешь?

Здесь в общественных местах редко можно услышать хамство или увидеть открытую агрессию… Люди не злобные и немного наивные… Но, пожалуй, и хватит, на сейчас…

Я говорила о Ливерпуле? Так вот…

Кирюшке тоже очень нравилась его школа. Он всегда уходил из дома почти за час до начала занятий, чтобы встретиться пораньше и успеть поиграть во что-нибудь с друзьями. Ну, и после уроков они снова собирались вместе и катались на велосипедах или роликах, пробовали силы на спортивных снарядах, гоняли мячик или ходили друг к другу в гости. Вечерами мы с Кирюшкой плавали в бассейне, а иногда просто гуляли по улицам, проходя мимо магазинов, вкусно пахнущих индийскими маслами, яркими пряностями или потрясающим арабским кофе.

У меня был один любимый магазин, в который я частенько приходила, чтобы купить для себя свежий кофе. Хозяин магазина был симпатичный пожилой араб.

– Салам алейкум! – приветливо произносила я.

– Ва-алейкум Ассалам! – улыбался в ответ араб.

Ему было так приятно, что я здороваюсь с ним на его языке, что он всегда перемалывал для меня зерна кофе бесплатно и обязательно прибавлял к моей покупке еще один небольшой пакетик с каким-нибудь новым сортом кофе или арабскими сладостями.

– Угощаю! – все так же, улыбаясь, поднимал он пакетик над головой. – Надеюсь, ты снова скоро заглянешь в мой магазин! – каждый раз он говорил мне это на прощание.

– Обязательно! Я только к Вам!

Вот так мы и жили – просто и хорошо. Я радовалась новому дому, радовалась счастью ребенка, мне нравились мои новые знакомые и подружка Луизка. Только Джон расстраивал все больше: он выпивал чаще, выпив становился злее, не сдержаннее, появилась ревность. Несмотря на то, что теперь жилье было своим и не приходилось тратить большие суммы на его аренду, денег в доме не прибавлялось, и мы еле сводили концы с концами. Нужно было устраиваться на работу самой. Однажды, болтая с Луизой, она рассказала мне, что есть у нее русская приятельница Марина, которая работает на кухне в русском доме престарелых. Вот, только там, по словам Марины, хозяйка – Алина была не очень дружелюбна и не охотно принимала новых людей, а только обещала. Так, очередь из желающих там работать растягивалась на месяцы, и почти не возможно было получить место. Тогда я подумала:

– Жаль, если так. Наверное, работать там было бы совсем неплохо… Девчонки русские, да и от дома не далеко.

Я знала, где находился этот дом, однажды мы уже бывали там неподалеку с Кириллом и Джоном. Как-то мы ездили погулять в «Китайский город» и, проезжая по улицам, я заметила Православную церковь и попросила Джона остановиться. Было интересно зайти, рассмотреть поближе и сравнить ее с теми, что я видела в Петербурге. Оказалось, что рядом с церковью и находится тот самый русский дом престарелых, а еще воскресная русская школа для детей. Тогда мы прошли внутрь церкви, там было все точно так же, как и в тех, что я видела уже тысячу раз в Петербурге или окрестностях – алтарь, иконы, свечки.

– Кирюшка, помнишь, ты с бабушкой ходил в такую же? Она тебя с собой брала на даче. Помнишь? – ребенок посмотрел на меня и по выражению его лица было видно, что он пытается что-то припомнить, но это у него не очень хорошо получается.

– Это замечательно, что вы церковь посещаете! – вдруг послышался звучный голос.

Мы оглянулись. Перед нами стоял огромного роста батюшка с длинной бородой, в черном одеянии, и с огромным крестом на животе. Кирюшка вытаращил свои итак большие глаза.

– А ты Бог? – тихонько спросил он.

Я рассмеялась.

– Не Бог! – очень серьезно ответил Кириллу батюшка. – А служу Богу! И ты приходи!

– Вы простите его, пожалуйста! – все еще улыбаясь, произнесла я. – Он в последний раз в церкви еще маленький был, лет пять назад. Не помнит уже.

– Тем более приходите! – голос священнослужителя звучал, как труба. – Храм посещать надо!

– Спасибо! Но это вряд ли, извините… – немного смущаясь, ответила я. Потом, чуть пораздумав, добавила, как бы говоря сама себе. – Может быть в русскую школу и стоило бы?!