Я - счастливый человек

Прошел час, и он вернулся из гримерной совершенно другим. Какое-то вытянутое лицо, остановившиеся глаза. Видно, внутри у него что-то происходило, что-то клокотало, и он старался это все подавить, сделать вид, будто с ним всё в порядке.

Я спросила:

— Что с вами Анатолий Дмитриевич? Что-нибудь случилось?

— Нет, всё нормально… Давайте репетировать.

И мы стали репетировать. Я, конечно, старалась играть для Папанова.

Началась съемка. А Папанов будто в прострации. Режиссер останавливает камеру:

— Понимаете, Анатолий Дмитриевич, здесь вы вот так сделайте, пожалуйста.

— Хорошо, — говорит Папанов.

Но как будто не слышит, что ему сказал режиссер.

Наконец с большими мучениями мы эту пробу сняли.

И что же оказалось, в чем была причина?

Папанов шел в гримерную в прекрасном настроении, но в коридоре его встретил знакомый актер:

— Ты куда?

— Буду пробоваться на Карбышева. Я уже один раз пробовался, а сейчас меня вызывают повторно. Очевидно, они хотят, чтобы я снимался. А сыграть Карбышева мне очень интересно.

— Странно, — говорит актер. — А мне сказали, что Бабочкин будет эту роль играть. Его пробовали позавчера. По — моему, они уже решили — будет играть Бабочкин.

— А чего же меня вызывали? — спрашивает Папанов.

— Не знаю, — отвечает актер. — Вроде уже все решено…

И пошел по коридору.

И вот с таким испорченным настроением Папанов сел гримироваться и пришел в павильон. Зачем его пробовать, если уже решили снимать другого?.. Зачем его вызвали? Что за неуважение? Режиссер знает, что снимать не будет, так зачем мучает, зачем дает надежду?

Папанов думал только о том, чтобы сдержаться, а не бросить все и уйти. Но как интеллигентный человек он этого сделать не мог. Вот сколько мучений стоила актеру одна только проба!

А в итоге в фильме ни Бабочкин, ни Папанов не снимались. Взяли неизвестного актера…

Язакончила съемки в картине «Ларец Марии Медичи», приехала из Ленинграда, поставила чемодан и думаю: «Так, кончается эта картина. А что дальше?..» Спрашиваю дома:

— Мне никто не звонил?

— Нет. Никто не звонил.

Значит, никаких предложений нет. Что я буду делать дальше — неизвестно.

Эта постоянная неуверенность, постоянное ожидание стоят нервов. Если не звонит телефон день — два — три, месяц, пять месяцев, актер сходит с ума. Ему кажется, что он сидит в одиночной камере, что все о нем забыли. Что он никому не нужен. Появляется болезненное отношение ко всему, что происходит. Вот в таком подвешенном состоянии — все киноактеры.

И вдруг звонит телефон. Со студии имени Горького от Лиозновой.

С Татьяной Михайловной мы вместе учились у Герасимова — она в режиссерской группе, а я в актерской. Мы с ней довольно редко виделись. Никогда я у нее не снималась. Вообще, как-то так получалось, что режиссеры, учившиеся у Герасимова, почти никогда не приглашали своих однокурсников — актеров. Почему так получалось, я не знаю.

Но тут позвонили; как всегда в кино, времени нет, сказали, что завтра будет проба. Если я, конечно, согласна играть роль Нуйкиной в картине «Мы, нижеподписавшиеся». Эта острая пьеса уже прошла в трех московских театрах. Зрители ходили смотреть, как играет актер в одном театре, как ту же роль играют в другом театре. Спектакли имели большой успех.

— Но я же не читала сценарий.

— Ничего, вам дадут текст. Вы его у нас и прочитаете.

— Нет, — говорю я. — Так я не привыкла. Мне, пожалуйста, сегодня пришлите сценарий, и тогда я завтра смогу пробоваться.

Курьер привез мне сценарий. Думаю: прочитаю только свои сцены. Потому что мне еще надо выучить текст пробы. Но начала читать и поняла, что это острый социально — нравственный фильм, детектив, очень современный, характеры сложные. И я увлеклась и читала допоздна. Потом начала учить текст. Кто будет моим партнером, я не знала. А это сложно, если не представляешь партнера.

Тем не менее, выучила текст. Поспала часа три и утром поехала на студию. Повторяю текст и пытаюсь понять — какой мне придумать в этом маленьком отрывке характер, чтобы моя проба была оригинальной.

Стали меня гримировать, а мне как бы все равно. Спрашивают, какую вам прическу, я отвечаю: какую хотите. Во что одеть? Говорю: во что хотите…

Пришел партнер. Мы с ним раньше на площадке никогда не встречались, а были знакомы лишь заочно. Поздоровались.

— Ну как?

— Ночь не спала, волновалась.

Мне так хотелось сыграть эту роль! Готова все что угодно отдать за эту роль.

Нуйкина — бюрократ, но она интеллигент, муж у нее профессор. Она считает, что все, что она делает, правильно — это добрые дела. Словом, бюрократ, но классом уже повыше.

Но основное-то в ней остается: она выполняет только то, что ей скажет начальник. Что бы она ни думала, но, раз получила приказ, должна его выполнять.

Мне очень хотелось играть роли характерные или комедийные. А меня всегда представляли героиней и считали, что я должна играть правильных женщин. Хотя, если честно, я старалась их никогда не играть. Мне удавалось создавать разные характеры. Ведь это самое главное, самое интересное в творчестве актера.

Татьяна Михайловна Лиознова, видимо, почувствовала мое состояние.