Я слишком долго мечтала

Он кладет голову мне на грудь.

Мужчина может сделать это. Сделать ребенка женщине, заранее обещав, что никогда не увидит его. Просто будучи уверенным, что этот ребенок существует, живет где-то. И что некогда любимая женщина его воспитает.

Женщина может попросить об этом. Вернее, может осмелиться попросить, ничего не требуя взамен. Родить ребенка – одной. Чтобы легче было перенести разлуку с любимым человеком, которого нужно отпустить. У нее останется крошечное существо, которое нужно растить. Частица ее любимого. Да, мужчины поступают так, соглашаются с этим, более того – иногда и гордятся. Гордятся тем, что оставили частицу себя женщине, которая воспитает ребенка лучше, чем отец, и у которой хватит любви за них обоих.

Голова Илиана давит мне на грудь. Упругий член Илиана словно заснул во мне.

Но может ли женщина согласиться на такое?! Ведь это ей придется уехать. Оставив младенца любовнику. Чтобы от самой прекрасной любви на свете родился самый прекрасный ребенок.

Ребенок, которого она не будет растить. Которого отдаст. Которого никогда больше не увидит.

Ты прав, Илиан. До сих пор ни одна женщина в мире не делала подобного. Ты безумец, самый безумный из всех мужчин.

Я думаю, что следующие слова вырвались прямо из моего сердца. Мне кажется, я даже не произнесла их вслух, но Илиан, прильнувший к моей груди, уловил возникший в ней ответ:

– Я это сделаю, Илиан. Сделаю для тебя.

Опершись на локти, Илиан осторожно приподнимается с моей груди. Теперь только наши животы слиты воедино. Он волнообразно движется на мне. Я вцепляюсь в него. Сила Илиана проникает в самые потаенные мои глубины.

Я знаю, что Илиан будет замечательным отцом. Знаю, что наша любовь достойна этого дара. Знаю, что меня ждут адские муки, что я всю свою жизнь буду тосковать по этому ребенку, живущему вдали от меня. Но если я не подарю его Илиану, наша любовь умрет и я весь остаток жизни буду сожалеть об этом. Отсутствие… я готова оплакивать отсутствие. Но не пустоту.

Мои мысли устремлены к звездам. Стены комнаты покрываются серебряной изморозью. Меня захлестывает волна наслаждения. Свободного от всего. Словно какая-то часть меня уже принадлежит любовнику, который извергается в мое чрево. То, о чем он просит, не так уж сложно для «воздушной» женщины вроде меня. Мне достаточно будет еще и еще любить Илиана все последующие дни, а потом укрыться где-нибудь далеко, на несколько месяцев. Чтобы родить ему ребенка. И расстаться, уйти безвозвратно. Навсегда.

Илиан налег на меня всем телом. Сейчас он настолько же тяжел, насколько я невесома. Словно я уже избавилась от гнета своей ответственности. Мы долго лежим молча. И мне вдруг становится страшно: что, если Илиан отступит? Что, если он от всего откажется, пожалеет о содеянном? Теперь уже настаиваю я:

– Я подарю тебе ребенка, Илиан. Обещаю. Самого красивого на свете. А потом мы больше никогда не увидимся. Никогда не будем подавать друг другу вестей. Иначе это будет слишком больно. Слишком жестоко для нас обоих. Слишком жестоко для него.

– Для нее, – шепчет Илиан.

Для нее?

И я улыбаюсь. Я чувствую, что переживаю самый прекрасный миг моей жизни. Волшебный вечер, после которого начнется бесконечное отчаяние.

– Ты уверен, что будет девочка?

Илиан тоже улыбается. Я обожаю морщинки, которые собираются в уголках его глаз.

– Уверен! Я сказал неправду: мне хочется, чтобы ты мне оставила много себя, а не чуточку.

Он пристально, неотрывно рассматривает мои глаза, мои волосы, нос и губы, заостренный подбородок. И я понимаю, что он пытается представить себе лицо девочки, которая меня заменит. Которая будет моей копией.

– Много от тебя, – повторяет Илиан. – И немножко от меня.

– Или наоборот: много от тебя и поменьше от меня?

Илиан легонько покусывает меня за ухо.

– Или ничего от нас, но много от моей сибирской бабки, которая была горбатой бородатой карлицей.

Я хохочу. А Илиан уже снова твердеет во мне.

– Ты знаешь, как назовешь ее?

Он кивает:

– Да… О да… Она будет носить имя нашей первой встречи.

* * *

Порой я мечтаю,Когда все танцуют кругом.Приходи ко мне, робкая моя принцесса,Мы будем грезить вдвоем.

55

2019

Я вспоминаю, как Роберт Смит отложил гитару и спел, почти а капелла: «Порой я мечтаю…» Все зрители, кроме нас, с первого до последнего ряда, танцевали.

А я – маленькая робкая принцесса – не осмеливалась.

Мой рыцарь тоже.

Мы дрожали при мысли о том, что нас ждет. Впереди открывалась дорога, но мы не знали, куда она ведет.

Наш союз. Наша разлука. Твое решение.

Все началось с песни. С одной из самых прекрасных в мире – так говорил Илиан.

Шарлотта… Charlotte Sometimes.

При первых ее словах я схватила Илиана за руку. Эти слова они взяли из книги Пенелопы Фармер «Шарлотта порой» – той самой, которую Илиан читал в самолете, в первый день нашего знакомства.

Шарлотта… Шарлотта навечно.

Как я могла не догадаться?!