Я стану Императором. Книга III

Авиация поработала на славу. Кажется, сама скальная порода раскалилась после ракетно-бомбового удара, нанесенного по месту нашей предполагаемой высадки. Чёрное пятно выделялось среди белой простыни снега.

Посёлок Высокогорный не зря носил своё название. Он находился на высоте 4543 м над уровнем моря. Из курса физики мне было известно, что с повышением высоты над уровнем моря атмосферное давление падает. Если до высоты 500 метров никаких значительных изменений этого показателя не наблюдается, то при достижении 5000 метров атмосферное давление уменьшается почти вдвое. С уменьшением атмосферного давления падает и парциальное давление кислорода в воздушной смеси, что моментально сказывается на работоспособности человеческого организма.

Еще я помнил, что до высоты в 3500–4000 метров организм сам компенсирует нехватку кислорода, поступающего в лёгкие, за счёт учащения дыхания и увеличения объёма вдыхаемого воздуха. Дальнейший набор высоты, для полной компенсации негативного воздействия, требует использования лекарственных средств и кислородного оборудования.

Если местные жители давно акклиматизировались, то нас ожидал определенный дискомфорт. На той высоте, где располагался Высокогорный мы вполне могли словить «горную болезнь». Со всеми «приятными симптомами» в виде: нарушения дыхания, удушья и прочих прелестей.

Тащить же кислородный баллон с кислородной маской с собой, вдобавок ко всей снаряге никто не собирался. Надежда была на тренированные тела Одарённых, «береты» же также рассчитывали на свою тренированную «физуху». «Слабым звеном» оставался Пашка, который, неожиданно, обиделся на шутки в свой адрес и пообещал засунуть последнему шутнику предложенный кислородный баллон в задний проход. Так что оставалось надеяться, что никто не бухнется в обморок.

— «Ордо-Один»! Это «Ястреб-Один»! Шесть минут до высадки! Входим в зону потенциального действия ПВО! — раздался в наушнике голос нашего пилота.

Им был, кстати, сам командир десантной флотилии, целый коммандер. Согласно своей должности, он уже не обязан был водить десантные корабли в бой самостоятельно, но в нашем случае сделал исключение. Пожилой невысокий мужчина не произвел на меня сильного впечатления на орбите, но сейчас я был впечатлён.

Честно говоря, я был полностью уверен, что при такой скорости и траектории мы просто врежемся в скальную породу, не успев оттормозиться. И, в очередной раз, похвалил про себя то ли предусмотрительность, то ли жадность имперских конструкторов, которые обделили мониторами остальных десантников. Незачем им видеть свою приближающуюся смерть. Сидящий же рядом Эрик просто прикрыл глаза и, делал вид, что он спокойно спит.

— «Ястреб-Один!» Это «Ястреб-Четыре!» Мы потеряли «Ястреб-Восемь!» — раздался в эфире напряженный женский голос. Началось! У меня похолодело внутри, я судорожно попытался вспомнить схему посадки в боты. «Восьмерка» была пустой. Ну, кроме двух имперских пилотов. Десанта внутри не было.

— Принято «Ястреб-Четыре!» Внимание! Всем бортам! Увеличить скорость спуска!

Увеличить?!! Я не поверил своим ушам! Куда еще увеличивать?!

Приближающаяся земля завертелась и запрыгала по экрану. Кажется, пилот всё-таки решил добавить противовоздушный маневр. Пустой желудок, который подпрыгнул к самому горлу, только подтвердил мои предположения.

— «Ястреб-Один!» Это «Ястреб-Пять!» Мы потеряли «Ястреб-Девять!» — доложил, на этот раз, уже мужской голос. Еще одна «пустышка», Слава Императору! А ведь на ложных целях настоял именно адмирал Ланге! Век живи — век учись!

Еще несколько минут стремительного спуска, за которые мы потеряли еще один «Ястреб». Удача была на нашей стороне, и он тоже оказался без десанта. И вот раздался голос коммандера.

— «Ордо-Один»! Это «Ястреб-Один»! Готовность тридцать секунд! — голос старого пилота был бесстрастным и уверенным. Мне бы его уверенность!

Тридцать секунд растянулись в бесконечность. Вот машину резко тряхнуло, когда пилот дал полную мощность на тормозные двигатели, после чего у меня чуть не выпрыгнули глаза из глазниц. Земля притормозила своё стремительное движение мне в лицо, желудок несколько раз дёрнулся туда-сюда по инерции, и я мысленно похвалил себя, за то, что не наполнил его перед полётом. Корпус корабля скрипел и стонал, не рассчитанный на такие дикие перегрузки, а что было говорить о человеческих телах!

Придавленный к креслу ускорением, с впившимися в тело ремнями, не способный даже пошевелить пальцем руки я с ужасом представил пилота, который в настоящий момент не мог просто страдать от перегрузок, как мы. Он должен был сажать корабль!

— Касание! — голос коммандера был страшен, было ощущение, что он говорит на последнем издыхании. Удар!!! К моему глубочайшему изумлению, корабль не развалился, мы не врезались в скалу, а приземлились, хоть и жёстко, но целыми.