Я тебя не отпущу…

Все исчезает из моей головы. Рамки стираются. Любые фобии, страхи, стеснение, стыд, обиды, неловкость, проблемы, все уходит. Моя главная и единственная преграда в наших отношения, рушится в этот момент. Остаются лишь голые инстинкты. Я — его! Я принадлежу, только лишь ему, а он принадлежит мне. Мы словно одно целое, сливаемся в похотливом танце. Взбираемся на пик удовольствия с каждым ударом, с каждым полу-стоном, полу-хрипом. Все выше и выше к небу! И взрываемся миллионами звезд, присоединяясь к остальным миллиардам, что находятся в бесконечной вселенной. И ощущаем себя маленькими ничтожными песчинками в великом бытие…

Антон падает рядом со мной, притягивает к груди, и крепко обнимает, так, что не вырваться.

— Всё, спим!

Я закрываю глаза, и проваливаюсь в пустоту.

На следующий день я не разговариваю с Антоном, просто игнорирую любые его слова о том, что произошло между нами ночью, хотя он не раз пытается завести об этом разговор.

— Единственное, что меня интересует — это информация о моей дочери, — зло выплевываю я, когда он вновь заводит разговор о том, что случилось.

Шумно выдыхая воздух сквозь зубы, мужчина просто поворачивается и уходит куда-то. А мне плевать куда он ушел. Я тут же набираю номер телефона моей дочери, который, так и продолжает молчать, а следом номер телефона её подруги. И вновь слышу лишь то, что Наташа, так и не вернулась.

У меня в голове полный штиль, я не знаю, что мне делать. Единственное, что я могу, так только отправиться на поиски Наташи самостоятельно. Выяснив у Иры, где она сейчас находится, я требую от неё оставаться на месте и ждать меня.

— Подождите, — с удивлением говорит девушка. — Но я вчера разговаривала с вашими знакомыми, они же сказали, что пришлют кого-то из своих людей, и этот мужчина мне уже сегодня утром позвонил, и должен с минуты на минуту подойти…

Я на какое-то время подвисаю, вспоминая вчерашний разговор. Почему-то он у меня совершенно вылетел из головы.

— Да, точно, — отвечаю я. — Погоди я тебе перезвоню чуть позже.

Набираю несколько раз Антону, но он сначала скидывает, а затем недовольно гаркнув в трубку: «Занят, перезвоню позже», вообще помещает меня в черный список.

— Ладно, плевать! — раздраженно рычу я, и начинаю быстро собираться, сидеть на одном месте я не могу.

Я знаю свою дочь, она очень ответственная. И уже наверняка бы нашла способ мне позвонить и все объяснить. Но раз от неё до сих пор нет ни звонков ни «смс-ок», значит она попала в беду.

Поборов очередной приступ паники, я, собрав свою сумку, выбегаю в холл.

— Елена Аркадьевна, — мне на перерез выходит охранник. — Вы куда?

— Мне надо срочно в аэропорт, — тараторю я, пытаясь обойти мужчину, что встал у меня на пути.

Мужчина хмурится, и какое-то время о чем-то размышляет.

— Вы меня отвезете, или мне вызвать такси? — с раздражением спрашиваю я его.

Охранник открывает рот, чтобы что-то мне ответить, но тут из кухни выбегает Валентина Павловна.

— Ой, Елена Аркадьевна, а там по телевизору, по первому каналу в новостях о вашей дочери кажется говорят.

Я бегу на кухню вместе с домработницей, и с удивлением смотрю на фотографии моей Наташи, как раз те, что были в моем старом телефоне, а под ними, внизу экрана стоит надпись, большими буквами: «Один миллион рублей за информацию о пропавшей в Европе Натальи Берцевой, и один миллион долларов тому, кто её вернет целой и невредимой. Звонить по номеру телефона…».

— Это идет по всем новостным каналам, даже в интернете, — говорит еще один охранник, входящий на кухню. — Видимо Антон Васильевич уже дал объявление.

А я поверить своим глазам не могу. Ведь если это Антон подал объявление, то… откуда у него такие деньги? Разве он сможет отдать такую сумму?

Нет, я бы конечно все что у меня было продала ради дочери, но даже если и так, то все равно бы не смогла найти эту сумму, которую он предлагает…

Прослушав объявление, а также почти что всю историю жизни моей дочери, как раз именно то, что я вчера рассказывала мужчинам, я возвращаюсь в комнату и обратно раскладываю свои вещи по местам, понимая, что должна дождаться Антона и поговорить с ним.

На всякий случай перезваниваю Ирине, чтобы та пока оставалась на месте, но она почему-то не берет трубку. Сначала начинаю уже волноваться за девушку, но вспомнив о том, что она ждала какого-то мужчину, от Антона, успокаиваюсь. Ведь вполне возможно, что разговор им предстоит серьезный, вот она трубку и не берет.

Спустя час, после всех раздумий, я понимаю, что чуть было не совершила очень глупый поступок. Ну потащилась бы я в Европу, ну попыталась бы я там что-то выяснить со своими истериками, да желанием каждый раз упасть в обморок, неужели чем-то смогла бы помочь дочери?

Толи дело Антон, он сразу и профессионалов нанял, и даже предложил огромное вознаграждение.

А я ему столько гадостей наговорила…

Становится мучительно стыдно за свое вчерашнее поведение. И я, вернувшись в комнату, включаю телевизор и с удивлением вижу, что о вознаграждении, так и продолжают говорить по всем каналам, даже прерывая эфиры различных передач или фильмов.