Я тебя ненавижу

Он говорил грубые, но вроде правильные вещи, только я отчего-то чувствовала, что в его словах нет и капли искренности. Ему было всё равно, почему его сын со мной, а не с тупой курицей. Знать бы, к чему сейчас всё это.

– Если это всё, то я могу идти? – вновь нетерпеливо спрашиваю.

– Нет. Не всё. Я хочу, чтобы ты рассталась с моим сыном.

Когда он произносил эти слова, его тон ничуть не изменился. Был наполнен всё той же патокой, какую источал, хваля меня. Из уст мёд льется, а в глазах чернота и пустота, только, в отличие от взгляда Клима, в его глазах как будто гниль разлагается. Я чувствовала, каким смрадом пахнет его душа за этим дорогим одеколоном.

– Вы можете хотеть всё что угодно.

Он опрокидывает голову и начинает заливисто смеяться, демонстрируя белый оскал идеальных зубов, контрастирующих с ухоженным загорелым лицом, будто я произнесла самую весёлую шутку из всех, что он слышал, а по моей коже бегут холодные мурашки.

– Если ты этого не сделаешь, можешь забыть об Олимпийских играх, ты можешь тренироваться сколько угодно, но я сделаю так, что ты не будешь участвовать ни в одном чемпионате.

Меня пробивает озноб от этих слов, начиная потряхивать как в лихорадке. Я смотрю на него широко раскрытыми глазами, в которых плещется ужас. Вижу и знаю – исполнит сказанное. Ещё до моего ответа он, очевидно, понимал, что для спортсменки такого уровня, как я, самое главное в жизни.

– Зачем Вам это, что я Вам сделала?

Я действительно не понимаю, чем не угодила: была недостаточно хороша, богата, с родословной как у дворняжки, а не породистой суки? Какая ему вообще разница, с кем его взрослый сын?

Он смотрит на меня снисходительно, с вершины своего положения, я, должно быть, для него всего лишь пешка, которую следует устранить.

– У меня свои планы на сына, и ты в них не вписываешься.

Не знаю, какие у него планы на сына, но видела в газетах, что Анатолий Самгин избирается в Совет Федерации Федерального Собрания. Уж не знаю, как это связано, но интуиция подсказывала, что связь есть.

Это грязный шантаж.

– Подумай, девочка, чего ты лишишься, если выберешь сейчас моего сына. Неужели ты думаешь, что сможешь долго удерживать его интерес? Я знаю своего сына. У вас не получится долго и счастливо и до конца твоих дней. Для него ты всего лишь нелёгкая добыча. Как только ты ему приешься, чувства начнут охладевать, и он непременно станет обращать внимание на тех девушек, к которым привык. А ты останешься лишь приятным воспоминанием. Так стоит оно того, чтобы из-за него рушить своё будущее?

Он бил словами как плетью, каждым из них попадая по ране, каждым из них попадая в цель.

Да, зерно сомнений упало в плодородную почву. Но вместе с тем я не могла представить, как откажусь от Клима. Второй раз передо мной встаёт выбор, либо он, либо спорт. От вихрей мыслей разболелась голова, начало печь где-то в темечке.

Вижу за окном дом бабушки. Меня доставили с эскортом.

Раздаётся щелчок блокировки двери, тяну на себя ручку, и дверь действительно распахивается. Но я не выхожу. Поднимаю глаза на Самгина-старшего, он следит за мной, наблюдает, выверяет реакцию.

– Идите к чёрту.

Меня никто не останавливает. Я просто покинула салон автомобиля, преодолела путь до крыльца и дрожащими пальцами вставила ключ в дверной замок. Зашла в дом и побежала к окну, выходящему на дорогу. Машины уехали.

Сев за стол в кухне, утопила лицо в ладонях, пытаясь понять, что делать и как жить. Надо рассказать Климу. Или не надо? Что он может с этим сделать? Мне было страшно, и сердце гулко, испуганно билось в груди. Неприятное знакомство тревожило.

Жутко осознавать, что для человека, подобного Самгину-старшему, ничего не стоит меня уничтожить, даже совесть не поколеблется, её у него попросту нет. Поэтому у меня не находилось оснований полагать, что он не претворит слова в жизнь.

Когда на следующий день Клим забрал меня от бабушки, то сразу понял, что со мной что-то не так. После разговора с его отцом я вся была как на иголках, пришлось пить успокоительное, но мысли продолжали разъедать мой мозг, не давая мне уснуть. И сейчас была совсем не в себе после пары часов сна, которые не принесли ни отдыха, ни успокоения.

– Алёна, что происходит? – спрашивает он тревожно, не зная, как ко мне подступиться, когда мы уже сели в автомобиль.

Слышу его вопрос и начинаю задыхаться, мне не хватает воздуха, я совершаю бесполезное судорожное движение ртом, как рыба, выброшенная на берег. Отстёгиваю ремень безопасности и нагибаюсь в его машине к своим коленям, пытаясь дышать, но ничего не получается. Грудь будто тисками сжало, и я никак не могу вздохнуть, расправить лёгкие. С каждой секундой становится всё хуже и страшнее. Самгин тут же останавливает машину и вытаскивает меня на улицу. Я чувствую, что он напуган и растерян, но сама не понимаю, что сейчас со мной происходит.

Прижимает меня к двери своим телом и поднимает голову руками.