Я тебя вижу

На «Уайтчепел» ни на миг не задерживаюсь. Жду у двери, пока поезд замедляет ход и останавливается. Нетерпеливо жму на кнопку задолго до того, как она загорается. Выскакиваю из вагона и бегу так, словно тороплюсь на пересадку. Лавирую между людьми, которым лишь бы самим не опоздать, а до остального нет дела. Прислушиваюсь к звукам за спиной, но слышу лишь стук собственных шагов и свое неровное дыхание.

Я добираюсь до платформы надземки в тот самый момент, когда подъезжает мой поезд. Запрыгиваю на него с запасом в несколько секунд. Перевожу дух. В вагоне всего несколько человек, и никто в них не заставляет чувствовать дискомфорт. Две девушки с ворохом покупок; мужчина с телевизором в старой икеевской сумке; женщина лет двадцати, погруженная в айфон. Когда мы добираемся до «Кристал Пэлас», я разжимаю руку с ключами, и напряженное чувство в груди начинает таять.

Но стоит моей ноге коснуться платформы, как оно появляется вновь. На этот раз ошибки быть не может – кто-то наблюдает за мной. Следит. Я направляюсь к выходу и знаю – просто знаю, – что кто-то вышел из соседнего вагона и идет за мной. Но не оборачиваюсь. Не могу. Нахожу в кармане ключи и зажимаю между пальцами. Иду все быстрее, а потом заканчиваю изображать равнодушие и бросаюсь бежать. Бегу так, словно от этого зависит моя жизнь. Потому что сейчас мне кажется, что так оно и есть. Дыхание учащается, каждый вдох вызывает острую боль в груди. Слышу за спиной шаги. Кто-то бежит следом. Кожаные подошвы бьют по бетону. Жестко и быстро.

Протискиваюсь между парой, которая собиралась прощаться. Вслед летят возмущенные вопли. Уже вижу выход: темнеющее небо в обрамлении дверных проемов. Ускоряюсь, гадая: почему никто не кричит? Почему никто ничего не делает? И понимаю: люди даже не знают, что что-то не так.

Вижу перед собой Меган. Она поднимает на меня взгляд, и улыбка застывает на ее лице. Я продолжаю бежать, опустив голову и размахивая руками. Меган перестает играть. Говорит мне что-то, но я не слышу. Я не останавливаюсь. Просто продолжаю бежать. На ходу открываю клапан сумки, засовываю внутрь руки и принимаюсь шарить там в поисках «тревожной кнопки». Проклинаю себя за то, что не держала ее в кармане. Или к одежде бы пристегнула, как предлагала Келли Свифт. Отыскиваю, нажимаю на углубления с обеих сторон. Если сработало, то сигнализация уже связалась с моим телефоном, который сейчас уже набирает три девятки.

Позади меня раздается грохот и крик. Суматоха заставляет меня обернуться, но я в любой момент готова снова броситься прочь. Чувствую себя увереннее, поскольку знаю – надеюсь, – что полицейские операторы все слышат; что GPS на тревожной кнопке означает, что патрульная машина уже в пути.

От увиденного замираю как вкопанная.

Меган возвышается над мужчиной в пальто и шляпе. Тот лежит на чехле от гитары, который обычно находится на парапете перед уличной певицей. По асфальту рассыпаны монеты.

– Ты нарочно сбила меня с ног! – произносит мужчина.

Я иду обратно к станции.

– Вы в порядке? – окликает меня Меган, но я не могу оторвать взгляд от лежащего на земле мужчины, который уже успел сесть и отряхивает колени.

– Ты! – говорю я. – Что, черт возьми, ты тут делаешь?

* * *

Похоже, на женщин постарше есть определенный спрос. Их страницы посматривают не реже, чем страницы молодых, а профили загружают так же часто. Как и в любом бизнесе, здесь важно реагировать на тренды, заботиться о том, чтобы предложить своим клиентам нужный товар.