Я вам не Сталин… Я хуже! Часть первая: Перезагрузка системы

«Когда началась война, я перешел в восьмой класс, а девочки и мальчики 1923 года рождения как раз были выпускниками. Мы вместе побежали в райвоенкомат проситься на фронт. Девчонки просили взять санитарками, связистками. Мы были патриотами! Осенью, когда у меня появилась возможность по знакомству устроиться на железную дорогу и увильнуть от армии, я отказался. Морально я был готов, оставшись вдвоем с мамой, с отцовским охотничьим ружьем встретить немцев. Уже двух человек я бы убил, а потом, ладно, убивайте меня. Такой было настрой! О своей жизни не беспокоился, как и не беспокоился, когда был на фронте. Смерти не боялся».

 

Все же обидно и досадно – до чего мне хилый организм от Реципиента достался!

Стоило лишь погулять часок на ночном «свежем воздухе» - на котором так хорошо думается, как тут же на неделю улёгся в постель с жесточайшей простудой.

Валентина Васильевна костерила меня на чём свет стоит:

- То ему рыбалки, то прогулки… Что тебя чёрт понёс в такой холод шляться по лесу?

Я же задыхаясь, кашляя, сопливя и почти бредя от высокой температуры:

- Душа, мать, за Россию болит.

Бухтит:

- Душа у него, понимаешь, болит… Так напился бы своей проклятущей водки, как это все нормальные мужики делают и спать лёг! Ох и досталось же мне это горе луковое… За что?

 

Лечила меня как и в прошлый раз участковый врач из Кунцево, а профессор Виноградов сидел рядом, внимательно наблюдал и медленно тлел от зависти.

Впрочем, от врачебной практике в «Кремлёвке», его всё больше и больше отвлекали дела общественные… Ведь ныне он - Председатель Исполнительного комитета «Народного контроля» при Верховном Совете СССР. Его инициатива об ликвидации привилегий для партийной и государственной номенклатуры, неожиданно для нас обоих произвела настоящий фурор.

Наедине, конечно, с возбуждённо горящими под очками глазами, он делился своими впечатлениями об процессах происходящем с «истеблишментом» страны Советов:

- Они, прямо как взбесились, Иосиф Виссарионович! Сами стали всё и вся ликвидировать, да ещё и объявили социалистическое соревнование меж собой – кто сам себе больше привилегий отменит.

Глядя на то, как из ушей профессора шёл дым – а может я просто температурил и, мне всё это чудилось, отвечаю:

- Был «у нас» такой прецедент, Владимир Никитич – «антиалкогольная компания» назывался.

Тот, насторожившись:

- Это та «компания» - после которой «всё» и началось?

Киваю:

- Ага… Так что будьте бдительны: не иначе что-то нехорошее затевается.

А что может «затеваться»?

Не созрела ещё номенклатура, чтоб страну разваливать. И хрен теперь она у меня созреет!

Тьфу, тьфу, тьфу…

Так… Отменят одни привилегии и, тут же придумают себе какие-нибудь другие – по этой части, сей народ весьма изобретателен…

«Круговорот привилегий в природе»!

 

Как то раз он:

- Жалуются мне на Вас, Иосиф Виссарионович! Как Председателю Исполнительного комитета «Народного контроля» при Верховном Совете СССР.

Хриплю как удавленник:

- Кто «жалуется»? Имя, фамилия, домашний адрес…

- Да очень многие жалуются – артисты, художники, учёные… Даже писатели!

- Ну, а Вы что?

- Ну а я пообещал что поговорю с Вами…

- Ну так говорите - слово надо держать, даже перед этой публикой.

Тот, как-то вымученно из себя выдавливает:

Иосиф Виссарионович! Ну нельзя же так?

Удивляюсь:

- Почему другим тиранам можно, а мне нельзя? Чем я хуже них?

Посмотрев куда-то на потолок:

- Потому что Вы, Иосиф Виссарионовм – другое дело!

Вяло отмахиваюсь:

- Потомки не заценят и один хрен нанесут на нашу со Сталиным могилу, кучу вонючего дерьма… Так хоть пусть будет заслуженно! Не так нам с ним будет обидно.

 

Помолчали, потом тот опять за своё:

- В обществе растёт напряжение.

- Не в обществе, уважаемый Владимир Никитич, а в части общества – про которое товарищ Ленин как-то вполне определёно сказал. Повторить?

Отворачивается обижено:

- Не надо, я знаю.

Примеряющим тоном:

- Вас кстати, это не касается! Вы врач, а это профессия - нужная людям специальность: не вылечит - так утешит перед смертью… А этой категории трудящихся, я нигде на трудовою мозоль не наступил. Я даже учёные звания и диссертация для медиков сохранил: так как это – другое дело! А вот когда «доктором» представляется историк, к примеру - мне до зудения кулаков, хочется дать ему в морду.