Я вам не Сталин… Я хуже! Часть первая: Перезагрузка системы

- …В полку фронтовики — это отец наш родной, его заместители и штабные, как я. В полку мы не одни. Тут снабженцы и кладовщики, начфины, евреи-парикмахеры, медики, повара, и сотня повозочных. При штабе портные, сапожники и шорники, сапёры, телефонисты и санитарочки в санроте, сам понимаешь! Все они фронтовики и защитники Родины. Это основной и постоянный состав полка, а вы, как это сказать? Временные людишки, переменный состав, всего на две, на три недели. Вас считай… Сегодня вы были, а завтра вас нет!

— А кто останется? Кто будет стоять против немцев?

— Ты знаешь, сколько вашего брата желторотых лейтенантов за это время успело отправиться на тот свет? Нас в полку сейчас больше, чем вас там, сидящих в траншее. Мы штабные живучие, тем мы и сильны! Нас совершенно не интересует, какие у вас там потери. Чем больше, тем лучше, это значит, что полк воевал и мы поработали!

Что я? Это я уже лишнего говорю! Иди, тебя зовут! Нет, это не тебя! Сиди и слушай дальше! Чего там скрывать! Кроме меня тебе никто не откроет глаза на то, что здесь происходит. Ты мне с первого раза приглянулся. Сразу видать, когда у человека открытое лицо. Вот слушай! Застелят вашими костьми нашу матушку землю и ни один человек после войны не узнает ни ваших фамилий, ни ваших могил. Видишь разница в чём? А мы будем живые и наши фамилии будут фигурировать в отчётах и наградных листах…¹³⁹».

Что разум, что сердце - отказываются в подобное вверить: ну не может человек быть настолько подл…

Но увы: нарочно такое не придумаешь и ничем кроме вышенаписанного не объяснишь!

 

***

Что делать?

По нашей с Землячкой задумке, за проблему уже решено браться «снизу». Группы бойцов-коммунаров в каждом батальоне - будут не только подавать личный пример, первыми поднимаясь в атаку… Но и иметь право заглянуть в солдатский котёл и поинтересоваться у интенданта:

- А где приварок?

И за руку отвести его в ближайшую военную прокуратуру.

Они могут заступиться за бойца совершившего дисциплинарный поступок и потребовать наказать командира превысившего свою власть.

Они могут вызвать корреспондента армейской, окружной или даже центральной газеты, или сами написать статью о каких-то злоупотреблениях со стороны командования и редакция обязана её немедленно опубликовать. А вышестоящее начальство – соответствующе отреагировать на «сигнал».

В военное же время, боец-коммунар имеет даже право на применение оружия в исключительных случаях, оговоренных специальным положением.

Вообще, предполагается такая «прокладка» - между совершенно бесправными «окопниками» и совершенно офуевшими в военное время «штабными».

Ну это как я уже сказал «снизу»…

 

Решение «сверху» - сидело прямо сейчас предо мной, напряжённо шевелило «извилинами», потело от психического напряжения и «благоухало» на весь кабинет – казалось даже портрет Ленина на стене морщился. Не смотря на то, что его переодели в чистое и наскоро побрызгали каким-то одеколоном – несостоявшийся «маршал Победы» источал вонь немытого тела, баланды и параши.

Изредка оторвавшись от бумаг на столе, поглядываю его и невольно любуюсь:

Несмотря на все свои известные недостатки – это настоящий мужик!

Если до моего предложения на лице у Тимошенко было радостно-тревожное ожидание более лучшей участи, то у Жукова – лишь желание «бодаться» до конца. Ни лубянские застенки, ни довольно жёсткий прессинг на допросах – не сломили его.