Я вещаю из гробницы

Если его подержать закрытым на пару десять минут, кристаллическая структура карбоната кальция ослабевает. Еще минут десять в холодной воде — и если яйцом легонько постучать по твердой поверхности и покатать его рукой по линии экватора, то скорлупа рассыпается на кристаллы и ее можно снять практически единым куском с такой же легкостью, как очистить мандарин. Белок будет плотным, но не резиновым, и желток приобретет идеальную желтизну нарцисса.

Прощайте, яйца вкрутую! Да здравствуют «Паровые яйца делюкс де Люс»!

Идеальное решение для всех, кто ненавидит возню со скорлупой вареных яиц или грызет ногти. Я напишу поваренную книгу и прославлюсь. «Флавия готовит!» — так я ее назову и стану известна как Яичная леди.

«Лучшая жизнь благодаря химии», как вечно пишут в своих рекламах в «Пикчер Пост» люди из «Дюпона».

Я взяла карандаш.

«Сердце Люцифера» — написала я, потом перечеркнула. Хорошенько подумав, я вырвала эту страницу и поднесла к пламени бунзеновской горелки, а потом смыла пепел в раковину. Хотя мне ужасно хотелось заняться описанием истории этого бесценного камня, я поняла, что не осмеливаюсь. Некоторые вещи небезопасно и неразумно предавать бумаге. Дневники и записные книжки могут быть прочитаны любопытными глазами. Такое случается.

Пока что придется ограничиться людьми.

АДАМ ТРАДЕСКАНТ САУЭРБИ — написала я на новой странице и подчеркнула. Это будет сложно. У меня столь смешанные чувства к этому человеку.

Признает, что он частный детектив, но кто его нанял? И что ему известно?

Странно, не так ли, что он не задал мне ни одного вопроса о моих собственных находках. Такое впечатление, что его ни капли не интересует информация, полученная мной.

Я провела линию, оставляя побольше места для Адама Сауэрби. Вернусь к нему позже.

Мисс Танти воображает себя детективом-любителем. К счастью, она считает, что Адам и я — тоже.

В качестве председательницы алтарной гильдии имеет безусловный доступ в церковь в любое время суток. Призналась, что разозлилась на мистера Колликута за то, что он за ней не заехал, чтобы отвезти ее к врачу, но вряд ли это может быть поводом для убийства. Другие мотивы? Музыкальные, вероятно? Она зарыдала, увидев, что в церкви капает кровь, «Прости меня, Господи», а потом попыталась убедить меня, что это было обыкновенное притворство. За что она просит прощения? (N.B. Вызнать у Фели).

Я вспомнила, что еще не проанализировала красное вещество на моей ленточке для волос. Сунула руку в карман.

Пусто.

Я вскочила со скамьи и начала отчаянно рыться в обоих карманах. Ленточка пропала.

Наверняка она была здесь утром, когда я разговаривала с миссис Мюллет. Или нет? Я точно думала о том, чтобы приступить к химическому анализу, но трогала ли я ленточку? Вероятно, нет.

Я потеряла ее на берегу реки, разговаривая с Адамом? Или где-то в доме мисс Танти?

— Проклятие! — сказала я.

Я могла выронить ее где угодно: в склепе, на кладбище, в туннеле, по дороге в Незер-Уолси, в лавке мясника в той деревне. Или она могла выпасть у меня из кармана в Богмор-холле? Может, она где-то лежит там в пыльных коридорах или даже в камере Джослина Ридли-Смита, чтобы выдать тот факт, что я там была? Возможно, ее уже нашел его отец, член городского магистрата, или слуга. Как бишь зовут того человека? Бенсон?

Неважно. Надо продолжать заметки, пока я не забыла подробности.

Безумная Мег — вполне безобидна. Во всяком случае, я так считаю. Хотя она первая обнаружила капающую кровь, она совсем не выглядела удивленной. На самом деле она сразу же начала цитировать Откровение, как будто явилась специально, чтобы объявить о чуде.