Я всегда буду с тобою

Они стремительно вырвались на сцену и стали повторять то, что репетировали много, много раз. Номер длился четыре минуты двадцать семь секунд, но Марку показалось, что прошло гораздо больше времени. Никогда он не поднимал с такой стремительностью и, вместе с тем, с такой осторожностью, Анну, «свою» Анну, как он ее часто называл. Теперь, при зрителях, она двигалась, казалось в десять, сто, тысячу раз лучше, изящнее. Она словно по воздуху плыла. Номер окончился под бурные овации публики. Все выступающие сразу же скрылись за кулисами. Все глубоко дышали, все были взволнованны. Все поздравляли друг друга. Марк сохранял самообладание, достойное спартанца. Но когда Анна прыгнула ему в объятия, скрестив ноги у него ща спиной а руками обвив его шею, он не смог устоять. Его душа ликовала. Он нежно поддерживал ее под бедра, прижимаясь щекой к ее щеке, иногда поглаживая правой рукой ее мягкие белые волосы, сильно растрепавшийся. Как он сейчас любил ее! Как сильно он ее любил. Еще чуть, чуть, и он бы поцеловал ее, так сильно его подмывало это сделать. Но, к его облегчению, она вскоре резко вырвалась из его объятий и уже спокойно пошла в гримерную.

Удивительно, честно говоря, как быстро может меняться у человека настроение. Вот он с утра не доспал каких ни будь минут сорок и до полудня он будет ходить с таким видом, как будто прошлой ночью напился и продал с молотка душу дьяволу. Но его плохое настроение сможет держать его в своей власти лишь утром. Так случиться, что этому хмурому торговцу своей душой выпадет возможность в двенадцать часов дня пофлиртовать со своей секретаршей на работе или, скажем, узнать о его повышении. Даже может быть, что этот человек купит кофе в стоящем неподалеку от места его работы ларьке, и кофе этот окажется слаще чем обычно или более мелкого помола. И все, настроение снова хорошее, хотя ничего сверхчудесного не произошло, точно так же, как и с утра был не конец света. Вот и у Марка, которого с утра можно было с тучей перепутать, теперь, благодаря обыденной мелочи, улыбался так широко, что можно было с расстояния десяти шагов разглядеть все его зубы. Хотя для него это была конечно не мелочь. Еще бы! Анна его обняла. «Ну и что ж тут такого?–подумал Марк –она и раньше меня обнимала». Но, несмотря на свой с годами приобретенный скептицизм, он не только понял, он почувствовал всем своим телом, что это объятие было другим, не таким как прежде.