Я всё видел… Начало

На глаза наворачивались слезы, он гнал от себя эти мысли, но с каждой попыткой не думать понимал, что ему становится всё хуже. Он знал, что готов сорваться.

Но что бы сказала Марта? Эта мысль его словно отрезвила. Она бы осудила? Нет. Конечно, нет. Она никогда не осуждала. Но она бы разочаровалась. Очень сильно. А если так, то у него просто нет на это права.

Петр посмотрел вокруг. Солнце разливалось по закоулкам маленького города, откуда-то доносилась тихая музыка, из парка слышался смех. Он просто не имел права делать себя несчастным в такой прекрасный день. Повинуясь этой мысли, он только было хотел прогуляться до дома, как услышал голос дежурного. Тот звал его из здания «Хистори Альенте»:

— Товарищ майор, мы кое — что нашли!

Петр решительным шагом направился обратно в здание. Офицер протянул ему пустой шприц:

— Вот, товарищ майор, это было под телом Тамары Брасс. Врач говорит, что это и есть орудие преступления. Ну то есть он говорит «подробнее после экспертизы», но Вы же знаете, он всегда так говорит.

Петр взял шприц. К нему прицепился светлый волос. Волос убийцы, подумал Петр, ведь Брасс была брюнеткой. Саша, мелькнуло в голове, только она была на месте преступления и у нее светлые волосы:

— Срочно, машину, едем к Александре Гориной, где— то должны быть ее данные!

Машина домчалась быстро, практически мгновенно. Дверь никто не открывал, приняли решение ее выломать, ведь на руках было явное подтверждение, что они вышли на след убийцы.

Ворвавшись в квартиру, перед глазами предстало жуткое зрелище. Саша лежала на полу, изо рта шла пена, рядом лежал шприц. Петр бросился к ней, чтобы помочь, но понял, что она уже мертва. Еще теплая, подумал Петр, немного не успели. Получается, что она и была убийцей. Но почему?

— Вызывайте наших, — обратился он к вошедшим вслед за ним полицейским.

Остаток дня длился вечность. Исследование места преступления, анализ волоса на шприце, сравнение яда в шприцах. Вывод был очевиден — именно Саша убила Алису и Тамару, а потом покончила с собой. Но, если с убийством Алисы еще можно было ее как-то связать, предположив, что она надеялась занять ее место, то смерть Брасс была для нее невыгодна.

Или она испугалась? Внезапно Петр всё понял. Ведь Глеб же сразу сказал ему, где искать. Почему ее нашли в кабинете сотрудников, спрашивал он. Конечно, Тамара догадалась, кто убил Алису, и хотела вывести Сашу на чистую воду, а та ее застала за обыском рабочего стола или еще чего-то. Как же это очевидно. Очевидно и просто, думал Петр. Жаль, что он не понял этого сразу. Глеб вот понял, а он — нет.

Смешно, Петр ухмыльнулся, ведь это была единственная блондинка в конторе, да и во всем этом деле. А ведь Глеб ему сразу сказал, что убила блондинка. А он не поверил. Вернее, вроде и поверил, но не проработал. Жаль, смерти Тамары можно было избежать.

Петр закончил работу поздно, писал отчеты. Он уже собирался уходить, когда в кабинет постучали. Это был дежурный:

— Товарищ майор, там Вас ждет этот Ваш, журналист, — с запинкой сказал сержант. — Пригласить его?

— Он знает о деле?

— Да, товарищ майор.

— Нет, не надо, — Петр резко засобирался. — Скажите, что я уже ушел.

— Но он там, в приемной, — растерялся дежурный.

— Я выйду через черный ход, не хочу общаться с журналистами.

— Понимаю, товарищ майор, доброй ночи.

Петр выскользнул из кабинета и, пока дежурный говорил с Глебом, незаметно вышел через черный ход. Ему не хотелось разговоров. Ни с Глебом, ни с кем-то еще. Дело было раскрыто, так к чему всё это, думал он. А Глеб был любителем поговорить, и не просто поговорить, а непременно выставить Петра в дурном свете, указав ему на ошибки. А этого как раз и не хотелось. Петр решительно направился в сторону дома, ускорив шаг, чтобы не попасться на глаза Глебу, который мог в любой момент выйти из участка.

19

День выдался длинный, Петр был рад наконец-то вернуться домой и предвкушал скорый отдых в тот самый момент, как у двери его позвал знакомый голос. Это был Глеб.

— Ты меня напугал, — ухмыльнулся Петр. — Чего тебе? Мы же всё раскрыли, нет?

— Я хотел поговорить, хотел спросить, — нерешительно начал Глеб. Петр, до той минуты хотевший выставить незваного гостя в ночной час, от этой робости смягчился и пригласил его зайти. Но тот отказался. — Нет, спасибо, я лучше на воздухе, здесь так хорошо, — достал сигарету, закурил, глядя в ночное небо. Помолчали.

— Ты пришел покурить у меня на крыльце, или есть что-то важнее? — не сдержался Петр.

— Красивое небо, не правда ли? — Глеб, казалось, не расслышал ноток недовольства в голосе Петра. — Я часто думаю, Петр Сергеевич, о звездах. Я думаю, что каждая звезда — это доброе дело. А когда небо грустит без звезд — это значит, что где-то кто-то сильно нагрешил, понимаешь меня? И я спрашиваю себя, а всё ли я сделал, чтобы не дать этому случиться…