Я взлечу

Я знаю, она старается ради меня. Пытается быть сильной, чтобы мне было спокойнее.

Я сажусь на бордюр, надеваю наушники и нажимаю «перемешать». Играет Apparently Джей Коула. Я вместе с ним читаю про то, через что прошла его мать. А потом идет строчка: «Пусть моя мечта меня спасет». Кажется, я еще никогда не произносила вслух более правдивых слов. Он как будто знал, что однажды я буду сидеть на бордюре перед домом и слушать его песню и она будет мне очень нужна.

Раньше я мечтала, чтобы когда-нибудь так вышло и с моими песнями. Чтобы какой-нибудь подросток слушал мою песню и впитывал каждое слово, как будто я писала специально для него. Теперь я просто мечтаю выбиться в люди.

Песня прерывается – мне звонят. Суприм.

– Привет, Ловорезка! – говорит он, как только я беру трубку. – У меня крутые новости!

– Еще одна передача? – Я лучше всю жизнь буду разогревать себе объедки, а я их ненавижу.

– Круче! С тобой хочет встретиться парочка продюсеров.

Сердце колотится, как будто я только что пробежалась. Телефон чуть не выпадает из рук.

– П-продюсеры? – Я заикаюсь от волнения. – Это у которых лейблы?

– О да! – отвечает Суприм. – Вон оно, малышка! Вон он, твой шанс!

– Стоп… – Я подпираю лоб ладонью. Как-то все происходит слишком быстро. – Откуда, когда, как…

– Когда – сегодня вечером, – отвечает Суприм. – Откуда они узнали – так из передачи! Послушали песню! Как я все это провернул – они сами меня набрали! Они хотят послушать, на что еще ты способна. Я помню, что у тебя записана только одна песня, и назначил встречу в студии. Запишешь кое-что прямо при них. Они посмотрят, на что ты способна. И контракт будет у нас в кармане!

О. Хре. Неть.

– Серьезно?

– Еще как, – смеется он. – Могу заехать за тобой после школы и отвезти на студию. Ты в деле?

Я оглядываюсь на свой дом.

– О да.

Едва сев в автобус, я выуживаю из рюкзака тетрадь. Надо успеть или написать новую песню, или выбрать что-то из написанного. Что-то настолько крутое, что у продюсеров челюсти поотвисают. В этот раз можно взять «Безоружен и опасен», песню памяти того убитого парня. Или написать что-нибудь свежее, похайповее… в смысле, с большим потенциалом. Я отказываюсь произносить слово «хайп» в любом из его значений.

Я с головой ныряю в свои записи и чуть не подпрыгиваю, услышав: «Привет».

Кертис, севший за мной, фыркает:

– Чего такая дерганая, принцесса?

– Ничего, просто не заметила, как ты сел. – Как-то не очень прозвучало. – Не в смысле, что специально не заметила, просто не увидела.

– Я так и понял. – Он глядит как-то хитро, как всегда, когда решает пошутить. Сейчас шутка понятна только нам двоим. – Ну… как ты?

– Ничего.

Не знаю, что еще сказать. С этой частью отношений у меня туго. Если честно, я даже не поняла, отношения у нас или нет. У меня их раньше, признаться, не было. Но, типа, что делать, если вы уже целовались? Что говорить? Ничего не понимаю.

Кертис пересаживается ко мне.

– Я много о тебе думал. И о нашем поцелуе тоже.

– О. – Я снова смотрю в тетрадь. Надо выбрать песню.

– Понимаю, понимаю, ты небось с тех пор ни о чем другом и думать не можешь? – заявляет он. – Да-да, со мной всегда так.

– Чего?! – Я все-таки отрываюсь от записей.

– Да так, спешу напомнить, что целуюсь я на сто из ста.

Я хохочу.

– Какой ты противный!

– Ну зато ты со мной разговариваешь и улыбаешься. – Он мягко касается пальцем ямочки у меня на щеке. – Значит, все верно сделал. Принцесса, чего такая серьезная с утра пораньше?

– У меня кое-что наклевывается с карьерой в рэпе, – отвечаю я. – Ты же слышал мое интервью с Хайпом?

– Его все слышали. Ну ты на него и набросилась!

Я откидываюсь на спинку кресла.

– Да уж. Я столько времени была невидимкой, но быстро наверстываю упущенное.

– Невидимкой? – хмурится он.

– Кертис, хватит тебе, ты и сам в курсе, что до того батла меня никто не замечал.

Он оглядывает меня с головы до ног, облизывает губы.

– За всех, конечно, не скажу, но я-то тебя давно заметил. Принцесса, скажу честно, я долго собирался с тобой заговорить. Но ты смотрела только на этого твоего Малика, и я решил, что у меня нет шансов.

– Чего-чего?

– Я думал, вы встречаетесь, – говорит он. – Ты, кроме них с Сонни, вообще никого к себе не подпускала.

– Неправда!

– А вот и правда. Давай, назови хоть кого-нибудь, с кем ты еще общаешься.

Ладно, мне некого назвать.

– Если честно, я всегда думала, что никому особо не нужна, – признаюсь я.

– А я, если честно, всегда думал, что это тебе никто другой особо не нужен.

Ну охренеть.

Ну типа… Да, я всегда осторожничаю с новыми людьми. Чем больше народу впускаешь в свою жизнь, тем больше потом придется отпускать. Я и так многих потеряла.

Но я слушаю Кертиса и думаю, сколько всего могла упустить.

– А, пошло оно все на хер! – заявляет Кертис. – Завтра День святого Валентина, встретимся после школы?

Черт, я и забыла, какое завтра число. Ну честно, где я и где День святого Валентина?

– Типа зовешь на свидание?

– Ага. На свидание. Устроим вдвоем какую-нибудь романтичную хрень, типа праздник же.