Я ж не только мать. Дарить любовь, не изменяя себе

Я начала ездить с детьми сама в отпуск только лет с десяти. И это было прекрасно. Интересно, что они помнят из наших совместных поездок. В одной из таких мы были с нашими друзьями, которые взяли с собой свою двухлетнюю дочь. Мне почти каждую минуту было их жалко – вся эта беготня и ношение ребенка на руках, кажется, не давали насладиться ни едой, ни обалденными видами старых городов. Я внимательно наблюдала за ними и ждала, когда же они покажут свое раздражение, когда начнут бегающим взглядом поглядывать на часы и вообще пыталась увидеть уставшие лица. Ан нет, ничего этого не было. Спокойные счастливые люди, несмотря на недовольство ребенка время от времени чем угодно. Их это вообще не волновало, и они не собиралась портить себе отпуск. Вот это да. Я была потрясена. То есть дело во мне – просто это я нервная и не умею получать счастье, то самое, минутное, не умею жить здесь и сейчас, несмотря на обстоятельства? Видимо, да. Что тут поделаешь.

Сейчас, оглядываясь назад, мне кажется, что я больше напридумывала себе страхов и лишила себя таким образом многих счастливых моментов с детьми. Предпочитая спрятаться дома в привычной обстановке, я уверенно отказалась от новых эмоций и приключений. С годами я стала увереннее и сейчас бы уже позволила себе пойти в гости с младенцем, а если бы он все время плакал, то просто бы вернулась домой – подумаешь, проблема. Но границы между мной и ребенком я бы оставила и сейчас – нет для меня ничего важнее, чем оставаться наедине с самой собой. Хоть иногда. Хоть даже и в кресле у стоматолога.

«Ну мама, это Мишина личная жизнь!»

Как я боролась с диким желанием все знать

«Все, больше я так жить не могу, пора разъезжаться», – так заявил мне семилетний Гриша, шумно хлопнув дверью их общей с Мишкой комнаты. Все мои дипломатические старания были перечеркнуты. И дело было не столько в нежелании мириться с бытовыми неудобствами – «он бросает свои носки под мою кровать», «он смотрит своих блогеров без наушников», «он ест в комнате и оставляет грязные тарелки» – дело было в вечных криках «Ну мааам, скажи ему!» А это я не люблю. Я люблю спокойствие и умиротворение. А тут вечные скандалы.

Опасность расселения детей витала в воздухе уже год как, но я упорно отгоняла от себя эту мысль, потому что хотела оставить свободную комнату под свои вязальные проекты. Да и в целом была такая эфемерная идея иметь в доме библиотеку. Но тем утром Гриша не оставил мне выбора – стало понятно, что библиотеке быть не суждено. А точнее, не так – кому-то из детей придется в ней жить. Я приняла это тяжелое решение в итоге легко – пусть свободного места в квартире будет меньше, зато будет мир, но на самом деле произошло другое: ровно с момента обретения детьми собственных комнат я стала уважать их личное пространство. Я, наконец, официально признала, что теперь не только у меня есть личные границы и очерченное свое пространство, но и у них.

Свою, подконтрольную только мне, территорию я получила только в пятнадцать лет – мой старший брат переехал во взрослую жизнь, и я стала полноценной хозяйкой в нашем с ним бывшем царстве беспорядка и хлама. Помню, как мне немедленно захотелось все перестроить и переделать, как я ощущала покой, закрывая дверь и зная, что никто сюда просто так не войдет. Кстати, я почему-то была уверена, что действительно просто так никто не войдет. Почему? Потому что родители предупреждали о том, что они идут ко мне, заранее – нет, они не стучали в дверь, но начинали что-то заранее говорить, медленно двигаясь по коридору. Вот это ощущение свободы у себя на территории я стремилась обязательно дать детям.

Но что такое свое пространство? Это право делать все, что тебе хочется, и также право на неприкосновенность частной жизни. Получилось, что с момента обретения детьми своих комнат они будто стали моими соседями, будто наша квартира превратилась вдруг в коммунальную. По факту так и было – я перестала переживать по поводу разбросанных вещей и грязной посуды, по поводу мотающейся туда-сюда пыли и беспорядка на столах. Теперь это не моя проблема. И это абсолютно адекватная плата за самостоятельность, свободу и мир.